Лариса Шкатула - Приключения на вторые девяносто

А сейчас Эльвира сунула руку в карман и вытащила мокрый комок… мелких денег! Десяток, пятидесяток и несколько сотен – всё это сдача с её покупок, которые она небрежно совала в карман, как и та, что она получила в том последнем сельском магазине. Купила пепси-колу и жвачку. Кстати, потом она купила ещё какой-то местный лаваш и банку маринованных грибов…

Зачем ей понадобились грибы? Смеясь, она рассказала Вадиму историю, а ей – рассказал отец, как в одном селе старушка отравилась грибами и умерла, а сельчане, что пришли на её поминки, стали есть те же самые грибы, и тоже отравились.

Они хохотали, как дураки. Их всё в этот день смешило, каждая ерунда, и в магазине они покупали то, что им совсем было не нужно…

Когда лодка перевернулась и её понесло по течению, Эльвира лишь кричала от ужаса, не думая больше ни о чём, как только держать голову над водой , хотя трудно было кричать и при этом не хлебать её, холодную настолько, что челюсти сводило. Мысли о Вадике в тот момент просто негде было угнездиться. В голове вопило только одно: «Спасите, я хочу жить!»

Память Эльвиры отрывочно прокрутила недавние события: вот плот переворачивается, и она получает удар по голове и падает в обжигающе холоднею воду. А Вадика в этих воспоминаниях почему-то нет.

Но куда он делся? Утонул! – панически закричал кто-то внутри неё. Она вдруг зарыдала во весь голос, будто наяву увидела его труп.

Вся в слезах огляделась. Вадик утонул, а ей просто повезло. Река вынесла Элю на этот небольшой пятачок песчаного пляжа, со всех сторон будто охраняемого огромными каменными глыбами. Если бы её выбросило не сюда, а чуть-чуть подальше, она просто расшибла бы себе голову о камень. Насмерть.

Прочувствовав это, Эльвира вмиг перестала рыдать. А что, если это не последнее её везение? Вот сейчас пойдёт она по берегу и найдет Вадика и они набредут на какое-нибудь селение, откуда сможет позвонить домой, и папа пришлет вертолет.

Но не удалось. Ей и в самом деле повезло, потому что на ближайшие метров двести берега не виделось ничего похожего на тропинку или вообще свободное от камней место. Уже через пару шагов берег превратился в отшлифованный скользкий обрыв, который теперь так круто спускался к воде, что идти по нему не представлялось возможным.

Эльвира вернулась к пятачку, на который ее выбросило, и попыталась подняться наверх, где, за редкими молодыми деревцами виделся густой лес.

Выхода отсюда у неё не было… Она вспомнила Вадика, который утверждал, что в любой ситуации у человека есть минимум два выхода. «Даже если тебя съели, всё равно у тебя есть два выхода!» – смеялся он.

Эльвира тогда спорила с ним и проспорила шоколадку. Потому что ни одна из предложенных ею безвыходных ситуаций не была по сути безвыходной. Например, как сейчас. Первый выход – подняться наверх и попытаться идти через лес. Наверняка можно куда-нибудь выйти, если не заблудишься. И второй выход: сидеть здесь, у воды и потихоньку умирать от голода, ожидая, что вдруг, по реке, промчится вниз кто-нибудь такой же "с приветом", который сможет забрать ее. Глупость, если подумать. Такой выход иначе как теоретическим не назовёшь.

Что ни говори, а первый выход – предпочтительней. В нём – надежда. Ну, да что там рассуждать, и так всё ясно, надо идти. Это даже хорошо, потому что лето, солнце, и во время ходьбы,наконец,высохнет на ней мокрая одежда.

Эльвира огляделась – ничего с собой брать не понадобилось, потому что ничего и не было. Смутно мелькнула мысль, что там, куда она направится, может не быть воды, а ту,что рядом, в этой бурной речке не во что налить, если бы она захотела это сделать.

И она пошла. Почти сразу же, минут через десять, ей сделалось так жарко, что пришлось снять куртку. Она с усмешкой вспомнила, что Вадим надел куртку прямо на голое тело, чего и ей советовал. Мол, за веслом ей станет так жарко, что все эти прибамбасы, лифчики, маечки будут только мешать.

Странно, неужели и правда Вадик погиб? Но мысль эта на сердце не ложилась. То есть, в эту минуту Эльвира возможно уже вдова, но ещё об этом точно не знает и потому не печалится. По причине душевной чёрствости? Она даже старается эту мысль не думать, отбросить подальше, хотя могла бы… А что она могла бы? Присесть на какой-нибудь поваленный сук и лить слезы, пока не опухнут глаза?.. Интересно, здесь есть медведи?

Эльвира опасливо поозиралась, на всякий случай подняла сучковатую палку и дальше пошла, опираясь на неё – показалось, так легче идти.