Владимир Жуков - Заклятое место

– Павел Иванович, назовите код,– велел Зуд.

– Не знаю, вышибло из памяти,– мрачно заявил он. – Вы меня совсем задурили своими нелепыми, абсурдными подозрениями.

– Если вас неожиданно поразил старческий склероз, это вынуждает нас взломать дверь,– предупредил следователь и обернулся к Чибису.– Георгий, сходи к водителю микроавтобуса, возьми у него монтировку и кувалду. Они у него всегда в арсенале. Проверим, испытаем эту дверь на прочность. Не обессудь, Павел Иванович, альтернативы нет. Вы на моем месте такое же приняли бы решение. Ущерб восполнять никто не будет.

– Два, семь и девять,– медленно возвратилась память к Лещуку, назвавшему цифры кода. Самуил Юльевич одновременно нажал на три кнопки. Раздался щелчок и стальная дверь легко подалась вперед. Офицеры и понятые вошли в прихожую.

– Граждане понятые, – обратился Валерий Янович к Ефиму Тихоновичу и Зосе Демьяновне.– Ваши функции заключаются в том, чтобы наблюдать, контролировать действия работников милиции во время обыска. И вместе с ними фиксировать в протоколе находки, вещдоки, представляющие интерес для следствия. Сами ничего не трогайте и без эмоций, воздержитесь от комментариев происходящего. Потом дома от души наговоритесь, здесь рот на замок. Понятно?

– Понятно, не маленькие, соображаем, что хрен редьки не слаще и шило в мешке не утаишь,– блеснул остроумием Ефим Тихонович.

– Я тоже не с Луны свалилась, приходилось и прежде участвовать в таких процедурах, – призналась Фаршина.

– Вот и прекрасно, что вы сведущие люди, – похвалил следователь.– С вашей неоценимой помощью мы быстро управимся.

Начали осмотр и обыск с осмотра совмещенного санузла. Чибис даже снял крышку со сливного бачка, с помощью фонаря обследовал пространство под чугунной ванной, но тщетно. Затем переместились в комнату, служившую и гостиной, и спальной. После осмотра предметов мебельной стенки и антресолей, их аккуратно отодвинули от стены, прощупали линолеум. Такой же операции подвергся и кровать-диван, телевизор и другие предметы.

Арестованный с иронией наблюдал за происходящим, сохраняя хладнокровие. Ельницкий заметил отошедший от стены плинтус и потянул его на себя и тот легко, оказавшись незакрепленным, отстал от стены. Увидел старательно сложенный полиэтиленовый пакетик.

– Не трогать, это к делу не касается,– попытался остановить эксперта-криминалиста Павел Иванович.

– Все касается, каждая деталь и находка,– ответил майор и бережно развернул пакет. В нем оказалась американская валюта. В присутствии понятых насчитали двадцать стодолларовых купюр.

– А ты, Жора, говорил, что он беден, как церковная мышь,– напомнил Чибису его же предположение следователь.

– Две штуки зеленых не так уж и много, – заметил Георгий – У иных банкиров и коммерсантов по всем углам рассовано и даже, порой, забывают, где и сколько спрятано, а Павлу Ивановичу можно посочувствовать, что не успел сколотить солидный капитал.

– Еще успею, капитан, жизнь продолжается, есть и повыше инстанции, которые найдут на вас управу за фабрикацию уголовного дела. Вам бы только отрапортовать, что преступник изобличен и наказан.

– Павел Иванович, здесь не митинг с трибуной, прошу без эмоций, – оборвал его Зуд. – Лучше ответьте, почему храните валюту дедовским способом, а не в банке, как добропорядочные граждане?

– Это мое личное дело, хоть в стеклянной банке, матраце или в чулке,– ответил он. – Банки лопаются, как тот же «Славянский», «Градобанк» или «Украина», что весьма символично, а в чулке надежнее. И в этот нет никакого криминала. Хотя прежде за хранение иностранной валюты и операции, сделки с нею легко было угодить за “колючку”. Припрятал на черный день, который вы мне устроили.

– Да, криминала нет, но все же прятать валюту по углам. От кого? Нет ни жены, ни детей? – укорил Валерий Янович. – Может от любовниц, норовящих облапошить?

– Баб не вожу, развратом не занимаюсь. От домушников утаил, – нехотя произнес Лещук.

– От домушников? Да здесь же не квартире, а крепость?

– Через окна, форточки могут проникнуть,– возразил Лещук.

– Валерий Янович, что будем делать с обнаруженной валютой?– спросил Ельницкий.

– Изымем и сдадим в камеру хранения УВД.

– Протестую! – встрепенулся, вроде бы равнодушный к происходящему, Лещук.– Вы, поди, не клад в моей квартире отыскали, чтобы иметь на него право. У вас нет судебного решения о конфискации принадлежащего мне имущества, ценностей, валюты. Тогда уж валяйте, описывайте все содержимое вместе с квартирой, не дожидаясь вердикта суда. Положите валюту, где взяли, не будьте жлобами.