Синди Майерс: Второй шанс на любовь

Леа не договорила, но Трэвис и так уже догадался, мнимый брак – лишь прикрытие. Они с Брэсвудом выдали себя за безобидную супружескую пару, чтобы скрыть свои истинные, преступные намерения.

– Хорошо, я понял: ты меня разлюбила, но, хоть убей, не пойму, зачем ты связалась с этими типами. Ты в курсе, чем занимаются Дуэйн Брэсвуд и его дружок Эдди?

Леа снова опустила голову, избегая смотреть Трэвису в глаза.

– Да, я знаю, кто они такие, – тихо проговорила она. – Не ожидала, что ты поймешь…

– И правильно, потому что я ничего не понимаю!

Трэвис стоял так близко от Леа, что почувствовал аромат ее духов. Он сразу представил, как их нагие тела сплетаются в страстном объятии…

Он тряхнул головой, стараясь отогнать непрошеные мысли. Но тут с небес на землю его вернул автомобильный гудок. Обернувшись, Трэвис увидел, что по дороге мчится «эскалейд».

– Мне надо уходить, – объявила Леа, явно собираясь сбежать.

Но Трэвис схватил ее за руку и потащил в кусты. Они спрятались как раз вовремя: машина уже въезжала на подъездную дорожку.

Когда автомобиль проносился мимо, Трэвис успел мельком разглядеть за рулем Дуэйна Брэсвуда. Трэвис отступил в гущу зарослей. Одной рукой он крепко прижал к груди Леа, другой выудил из кармана телефон.

– Уходите немедленно! – велел он, как только Гас ответил. – Брэсвуд и Роланд вернулись. С ними в машине еще двое, лиц не разглядел.

Трэвис видел только два темных силуэта на заднем сиденье машины.

Между деревьями раздались выстрелы.

– Отпусти! – взмолилась Леа и принялась вырываться.

– И речи быть не может, ты арестована!

Достав из заднего кармана брюк гибкие пластиковые наручники, он с трудом надел их на запястья отчаянно пытавшейся высвободиться Леа.

– Пожалуйста… – начала она, но Трэвис вытащил из кармана носовой платок и поспешно запихнул ей в рот. Теперь Леа оставалось только сверлить его свирепым взглядом.

– Не волнуйся, платок чистый, – утешил ее Трэвис. – Извини, никак не мог допустить, чтобы ты предупредила своих дружков, и они узнали, где я прячусь.

Трэвис потащил девушку вверх по крутому откосу к дому. Чем ближе они подходили, тем громче раздавались звуки выстрелов. Сердце Трэвиса сжалось при виде фигуры в одежде цвета хаки, лежавшей посреди подъездной дорожки, когда они подошли к лужайке перед домом. Трэвис потянулся за пистолетом, хотя сам прекрасно понимал, что от «глока» сейчас толку мало. Гораздо больше пригодилась бы хорошая винтовка с оптическим прицелом.

Трэвис снова посмотрел на Леа, во взгляде ее читалась такая боль, что он с трудом сумел подавить невольное сочувствие.

– Убийство федерального агента карается пожизненным заключением, – отрывисто бросил он. – А тебя могут обвинить в сообщничестве, даже если на спусковой крючок нажала не ты.

Во взгляде Леа что-то промелькнуло. Раскаяние? Страх? Когда-то Трэвис наивно полагал, что хорошо знает эту женщину. Он снова посмотрел на дом. Стекла в нескольких окнах были выбиты. Длинные занавески свободно развевались на ветру. Перестрелка закончилась, однако среди деревьев время от времени раздавался шорох. Должно быть, Брэсвуд и его люди не подозревают, что в зарослях кто-то прячется. Нужно воспользоваться этим преимуществом.

– В доме есть черный ход? – спросил он у Леа.

Та кивнула.

– Где?

Чтобы она могла ответить, Трэвис вытащил платок у нее изо рта, но продолжал держать его возле ее лица на случай, если Леа поднимет крик.

– Между деревьями есть тропинка, – тихо произнесла она, кивнув в западном направлении. – Пойдешь по ней и упрешься в дверь, она ведет в гараж. Есть еще черный ход, но к нему надо пройти через двор, а он огорожен. Если попытаешься перелезть ограду, тебя заметят из дома.

– Понял. Тогда пошли.

Трэвис уже собирался снова запихнуть платок ей в рот, но Леа покачала головой.

– Не надо, – попросила она. – Обещаю – ни звука не издам.

– С каких пор твоим обещаниям можно верить?

И Трэвис снова заткнул ей рот. Схватив свою пленницу под локоть, он потащил ее по тропинке к черному ходу. В кармане у Трэвиса завибрировал телефон.

– Третий, это первый. Ты где?

Блессинг говорил шепотом, однако вокруг было так тихо, что Трэвису было хорошо слышно каждое слово.

– Возле дома. С западной стороны.

– А мы держим оборону на втором этаже. Окопались в гостиной. Сколько этих гадов всего? Четверо?

Трэвис повернулся к Леа и шепотом уточнил: