Сиенна Лэйн - Вендетта (ЛП)

Я подхожу к двум дверям. Одна из них ведет в маленькую, совершенно пустую гардеробную, и я сразу прощаюсь с идеей найти в ней что-нибудь, что помогло бы мне сбежать.

Другая дверь ведет в ванную комнату лишь с одним небольшим матовым окном восьмиугольной формы. Я встаю на край ванны и пытаюсь его открыть, хотя оно, наверняка, слишком мало для того, чтобы через него можно было пролезть. Единственное, что можно сделать — немного его приоткрыть, чтобы впустить свежий воздух. Но и за этим окном виднеется железная решетка. Так что я не смогу выбраться и через это отверстие, даже если бы и протиснулась в него.

Понимаю, что окна для побега не подходят, и начинаю оглядываться в поисках чего-нибудь, что можно будет использовать, как оружие. Моему самомнению льстит моя сообразительность в нужный момент. Однако сейчас поиски безрезультатны. Разве что можно сделать палку из зубной щетки. Кстати, мой кузен Дом показывал мне, как это делается.

Внезапно при мысли о нем меня накрывает сокрушительная тревога. С Домом я наиболее близка. После того как мой крестный — отец Дома, попал в тюрьму, мой отец принял его как родного сына. Дом заботился обо мне с детства. Если бы сейчас он был здесь, то точно бы знал, что делать.

Я не буду плакать из-за того, что его нет рядом. Какой в этом смысл? Можно жалеть себя бесконечно, желая, чтобы кто-нибудь был рядом и пришел бы мне на помощь. Но меня воспитывали по-другому.

Я должна бороться.

Я решила принять ванну, хотя это и не могло ничем помочь, но, проходя мимо большого зеркала, остановилась. Мои черные волосы длиной до бедер сейчас растрепались и спутались. Голубые глаза слегка покраснели и кажутся огромными, на пол-лица. Вся правая щека опухла, а то место, куда пришелся удар этого ублюдка, Джорджа, представляет собой один большой синяк.

Он пожалеет о том, что сделал.

Плеснув в лицо немного воды, я решила осмотреться еще раз. Здесь должно быть хоть что-то, что можно использовать. Что угодно. Вдруг меня осеняет.

Зеркало.

Я начинаю искать, чем его можно разбить. Единственной достаточно крепкой вещью оказывается лампа с латунной подставкой, стоящая на небольшой тумбе. Думаю, она подойдет. Я разбиваю зеркало, и мне даже удается вытащить кусок стекла, но без случайного пореза не обходится. Я не могу сдержать проклятья, когда вижу открытую рану, пересекающую ладонь.

Выйдя из ванной, я оглядываю комнату в поисках того, чем можно обернуть осколок. Взгляд падает на тонкий шарф, которым он затыкал мне рот. Чертов придурок. Оборачиваю один конец материей и проверяю, чтобы она легла плотно, и я не порезалась вновь, когда воспользуюсь стеклом. Спрятав «оружие» под подушку, сажусь обратно на кровать, не зная, чего и ждать.

Чтобы быть готовой к любому дальнейшему развитию ситуации, я разыгрываю у себя в голове различные сценарии. Мои боевые навыки ограничены основами самообороны. Я брала пару уроков то здесь, то там. Теперь я понимаю, что должна была лучше подготовиться к такому моменту. Есть только одна вещь, в которой я профи — стрельба. Дом научил меня стрелять по настоянию отца. Но в данный момент мое умение ничего не стоит. Сомнительно, что мне повезет заполучить оружие.

Не знаю, сколько проходит времени, когда дверь открывается, и в комнату заходит он . Девон находится в тени, но я бы узнала этот силуэт где угодно. Он заносит пластиковую тарелку с едой и бутылку с водой и ставит их на пол.

На пол. Как будто я домашнее животное.

Слышу запах еды, и мой желудок издает громкое урчание, напоминая, что я ничего не ела со вчерашнего обеда.

— Что тебе от меня нужно? — спрашиваю как можно более сильным и уверенным голосом.

Предполагаю, что нахожусь здесь ради выкупа, но могу и ошибаться. Я знаю, отец охотно заплатил бы им сколько угодно, только бы вернуть меня обратно.

Девон стоит на месте, молча за мной наблюдая. И когда наконец делает шаг вперед, я встаю и иду прямо к нему. Презрение в его глазах заставляет меня рассвирепеть.

— Ты не сможешь выйти сухим из воды, — выплевываю я, чувствуя, как руки дрожат от ярости.

— Уверен, я уже это сделал, — он посылает мне самоуверенную усмешку, которую так и хочется стереть. — Ты же здесь? — спрашивает он, пожимая плечами. Я подхожу как можно ближе, в стремлении выжать из него хоть какую-нибудь реакцию. Он качает головой, наблюдая за мной с веселым изумлением. — Да, на сей раз это не сработает.

Замахиваюсь рукой, но он перехватывает ее прежде, чем я добираюсь до его лица. Тогда я вывожу ногу вперед, чтобы ударить коленом по яйцам, но он вовремя меня блокирует. Бью локтем в его твердый как камень живот, но, по-моему, сделала гораздо больнее себе, чем ему. Схватив за плечи, он тащит меня через всю комнату и толкает на кровать лицом вниз.