Олег Рой - Три цвета любви

Дим тут же заявил почему-то, что разговор не телефонный — сиди жди, все объясню лично. Приехал, правда, быстро — и часа не прошло.

— Сядь и слушай.

— Дим, в чем дело? Я не понимаю.

— Ничего, я объясню. Ты вообще представляешь себе свое финансовое положение? Видимо, не задумывалась даже. Собственно, Владлен Осипович уже объяснял, но ты тогда не так чтоб вслушивалась.

— Этот, как его, финансовый поверенный «Геста»? Он что-то про наследство, по-моему, говорил… Я и вправду не помню. Разве что-то… не так?

— Про наследство… — повторил Дим, почему-то усмехнувшись. — Можно и так сказать. Ленька ведь и вправду очень грамотно все сделал, когда… ну, когда Бонд на него наезжать стал.

— Бонд? — переспросила Леля.

— Тот тип, который от тебя подпись требовал. Бондаренко Евгений Викторович, в миру известный как Джеймс Бонд. Из тех немногих, кто из девяностых так толком и не вышел, кроме грубой силы ничего не понимает. Но это уже не важно. Ленька отлично все устроил. Тонкостей я тебе пересказывать не стану, это сложно, но суть в том, что всеми финансами сейчас управляет трастовый фонд.

— Погоди… Но я ведь как-то жила все это время. То есть покупала что-то… И никаких проблем не было…

— Лель. — Он вздохнул. — У тебя ведь и при Леньке были собственные средства. Как были, так и остались. Оставались, точнее. До недавнего времени. Свои личные два счета ты уже выпотрошила. Не под ноль, но почти. Из фонда вам регулярно перечисляют определенные суммы. И Ульяне, и Платону, и в его колледж. И тебе, само собой. Чтобы ты могла жить, ни о чем особенно не заботясь и ни в чем себе не отказывая. Но в разумных пределах, разумеется. — Он усмехнулся. — На покупку яхты или виллы на Лазурном Берегу этих переводов недостаточно, но на жизнь — очень приличную — вполне довольно.

— Что за глупость? — возмутилась Леля. — Ведь это же наши деньги, разве нет? Почему… А если мне как раз яхту захочется? Или виллу на Лазурном Берегу? Вы же тогда объясняли, что Леня оставил… не помню сколько, но много. А выходит, что… Он сам никогда бы, никогда… — Она почувствовала близкие слезы. Было очень обидно. Ведь и вправду… Леня шутил так, когда ему казалось, что она заскучала: «Хочешь, яхту купим? Поплывешь в кругосветку, развеешься. Или замок в Италии, поменьше какой-нибудь, есть совсем игрушечные, тебе понравится — давай!» И ведь если бы она согласилась, тут же в самом деле купил бы — и яхту, и замок в Италии, и модный журнал, да хоть самолет! Но Леле тогда хватало этих вот шуточек — зачем ей, в самом-то деле, замок или яхта? Но сейчас, когда она осталась одна, выходит, что и «развеяться» не позволено? Из-за каких-то их глупых финансовых правил?

Дим брызжущей из ее глаз обиды как будто даже не заметил.

— Ваши деньги, говоришь? — Он устало вздохнул. — Ты вообще понимаешь, что, если бы не Ленькина предусмотрительность, ты сейчас голая и босая осталась бы? — Он произнес «босая» с ударением на первый слог. Поговорка, что ли, такая?

— Ты про… про того? Как его, ты сказал? Джеймса Бонда?

— Нет. Я про другого… Про нынешнего твоего. Ты же на него все свои личные средства бухнула. Практически под ноль.

— Но… При чем тут… Алик?

— При том, что до вступления в наследство тебе с детьми еще семь лет ждать. Если Леньку раньше не признают погибшим.

— Как это?

— Так это, — с усмешкой передразнил Дим. — Юридически Ленька считается не погибшим, а пропавшим без вести. Так что да, семь лет.

— Погоди-погоди, я не понимаю…

— Да ладно, не вздрагивай. Ленька отлично все с этим фондом устроил. Безотносительно к законам о наследовании и сопутствующим финансовым правилам, по твоему мнению, глупым. Так что можно и яхту, и виллу, и вообще почти все что угодно. Хоть Бруклинский мост. Тебе достаточно попросить. У фонда есть полномочия… м-м… не важно. Хочешь яхту — выбирай!

— Не понимаю… Тогда почему ты говоришь, что я слишком много потратила?

— Потому что для масштабных приобретений есть свои правила. У тебя будет все что угодно. Но — у тебя. Понимаешь?

Леля помотала головой.

— Это называется «покупка без права отчуждения». Ну то есть яхта у тебя будет, но продать или подарить ты ее не сможешь.

Дим знал, что некоторые лазейки в придуманной Ленькой финансовой конструкции есть. Но Леле сейчас об этом знать было вовсе уж не нужно. Да и не сейчас тоже. Вообще не нужно.

— А если я… бизнес открыть надумаю? Или вложиться куда-нибудь? — Она вдруг вспомнила, что Алик очень хотел открыть собственную клинику. Косметологическую, разумеется. Образование-то у него медицинское. Чтоб не хуже, чем у Дима, чтоб все круто было — как, например, в Австрии. Или в Швейцарии. Он взахлеб рассуждал о сияющих перспективах — и глаза его горели таким заразительным азартом…