Надежда Волгина - Колдун

Боже! Какое блаженство я испытала от его умелых и в меру сильных касаний. Вместе с кровью по жилам заструилось тепло, как будто изнутри мою кровь подогревали на очень медленном огне. Мышцы заметно расслаблялись. А самой мне захотелось откинуться на спину, и Вуд это понял без слов.

– Ложись, не напрягайся, – велел он, и уговаривать меня не пришлось.

И в этот момент мне было совершенно безразлично, как я выгляжу. Я лежала и рассматривала обтянутый грубой тканью потолок. Чувствовала руки Вуда на своих икрах и просто наслаждалась, отдавшись этому чувству целиком.

Промяв икры, Вуд занялся моими коленями. С ними он проделал что-то нехитрое, но эффект стал поистине волшебным – мои ноги перестали, наконец, гудеть, и в них появилась легкость. Наверное, такой же массаж делают профессиональным спортсменам после особенно сильных нагрузок. Но откуда Вуд знает все эти приемы? Его движения выглядят именно профессиональными. Он точно знает, где и какая у меня мышца, и с какой силой на нее нужно воздействовать.

– Просто знаю, – ответил он на мой вопрос.

– Ты так много знаешь, хоть еще и достаточно молодой.

– Со всеми этими знаниями я родился.

– А так разве бывает? – удивилась я, приподнимаясь на локте.

– Как видишь, – усмехнулся он, а я вспомнила рассказ о его появлении на свет.

Наверное, вся эта человеческая мудрость, как и знания, заложены в нем теми высшими силами, что определили, кто должен стать его родителями, и день, когда ему следует появиться на свет. День, час, до секунды… Но все равно, как-то все это неправильно и грустно. И, наверное, со всеми этими знаниями тяжело жить. В душе моей зародилась жалость. Так мы жалеем гениев, которые способны на многое, но только не на нормальную жизнь. Не хотелось думать, что Вуд похож на них, но отчего-то я была уверена, что видимость нормальной жизни дается ему с великим трудом.

От грустных размышлений меня отвлек голос Вуда:

– Вода вскипела, – поднялся он в полный рост и отправился к печке.

Вернулся с небольшим тазом и дымящимся ведром. Плеснул немного в таз кипятка, а потом снова вышел на улицу. Он действовал молча, я же заинтересованно наблюдала за ним.

С улицы Вуд принес еще снега и добавил тот в кипяток. Белые хлопья на глазах испарились, смешавшись с водой. И в нее Вуд добавил несколько капель из пузырька, что выудил из рюкзака.

– Это эвкалиптовая настойка, усталость снимает моментально. Как и лечит от простуды. Суй ноги в воду, – велел.

– Это мне? – изумилась я.

– Ну а кому же! – рассмеялся Вуд. – Кто по моей вине устал до потери сознания? Считай, что так я прошу у тебя прощения, – опустился он рядом со мной на кровать.

Я же заметила, что и он устал, но этот мужчина ни за что не признается в каких-либо слабостях. А еще он очень заботливый, хоть и прячет это под маской простой учтивости.

Вода оказалась приятно горячей, но не сильно обжигающей, разве что, самую малость. Ногам моим сразу же стало еще лучше. А в ноздри проникал приятный и насыщенный запах эвкалипта. Немного закружилась голова, как признак удовольствия. И когда рука Вуда легла на мое бедро, показалось мне это очень естественным. Ладонь его скользнула на внутреннюю сторону, и я немного раздвинула ноги, впуская ее. В глазах его загорелось желание, и я почувствовала, как мои ответили им взаимностью.

Медленно он приблизил ко мне лицо, практически касаясь губами моих губ.

– Почему мне всегда хочется целовать тебя? – спросил.

А что я могла ответить? Что ничего не имею против? Что мне тоже до ужаса нравится целоваться с ним? И почему медлит, когда терпеть уже нет сил?

– Так целуй, – почувствовала я, как дрогнули в улыбке губы.

– Хочу признаться… – продолжал медлить Вуд. При этом, я умудрялась возбуждаться, как будто он ласкал меня. Но он даже не касался. – До тебя я ни с кем не целовался.

– Не может быть! – обалдела я. Даже градус возбуждения спал. – Но ты делаешь это не как новичок. Как такое возможно?

Я вспомнила, как Вуд поцеловал меня впервые. Тогда от одного его поцелуя мне снесло башню, как говорится.

– Сначала я сделаю это, а потом попытаюсь объяснить, – с этим словами Вуд прижался к моим губам, а руки его обвили мою талию. Сразу же одна скользнула по спине и зарылась в волосы.

И снова я была околдована его губами, полностью попадая под власть поцелуя, забывая обо всем на свете. И отвечала на поцелуй так самозабвенно, словно рядом со мной находился самый любимый мужчина, будто дороже него нет у меня никого на целом свете, и только рядом с ним я и могу быть счастлива. Но это ведь было очень далеко от действительности. И единственное тому находила объяснение, что целует меня настоящий колдун, которому подвластно если не все, то очень многое.