Сара Джио - Среди тысячи лиц

Я отвезла Кэйда обратно в Харборвью. Как только он отправился на сеанс, я зашла в кабинет доктора Брэнсон.

– О, Кайли. – Она подняла голову от компьютера. – Рада вас видеть.

На стене за ее спиной висели в рамках художественные изображения головного мозга.

Я опустилась в кресло у ее стола.

– Кэйд быстро идет на поправку, – сказала я. – Сегодня, когда я везла его в центр, он декламировал стихотворение Роберта Фроста, которое я когда-то любила.

Она улыбнулась:

– Какое?

– «И золота цветов недолог свет».

– Это одно из моих любимых стихотворений тоже. Я сначала думала посвятить себя литературе, но потом все-таки выбрала медицину.

Доктор Брэнсон закрыла глаза, как будто пытаясь извлечь слова из полушарий мозга:

– «Уходит в день рассвет…»

Заключительную фразу мы произнесли в унисон:

– «И золота цветов недолог свет».

Врач улыбнулась:

– Такие красивые стихи… Мне всегда казалось, что это реалистичный взгляд на жизнь, хотя и несколько пессимистичный.

– Почему?

– «И золота цветов недолог свет», – повторила она еще раз. – Это ведь о том, что хорошее не может продолжаться долго. Иногда так и случается. Не все хорошее длится вечно, поэтому, когда оно с нами, им надо наслаждаться. Не уверена, что я могла бы подписаться под этой строчкой. Честно говоря, я верю в то, что хорошее может и должно длиться.

– Неужели? – скептически поинтересовалась я. – Сомневаюсь. Возможно, в этом суть всего прекрасного. Оно дается нам лишь ненадолго.

Я подумала о цветах, которые расцветают и увядают летом, о листьях, приобретающих сверкающие оттенки золота, а потом они сморщиваются и падают на землю. Родители умирают. Любовь исчезает. В мире и в моей жизни у золота век недолгий.

Невролог покачала головой:

– Я бы не стала заниматься медициной, если бы я не верила в то, что мозг может выздоравливать и регенерировать. Разумеется, ничто не вечно, но золото может оставаться надолго. И мое дело – помогать сохранять его.

– Что ж, я почти готова в это поверить, – с улыбкой ответила я. – С Кэйдом вы сотворили чудо.

– Удивительно, как далеко он продвинулся за такое короткое время, – согласилась со мной доктор Брэнсон. – Наука о мозге – это последняя не до конца изученная область в медицине. Мы не знаем, почему некоторые пациенты реагируют на лечение и уверенно прогрессируют, а другие нет. Но Кэйд говорит, говорит без запинок. Память возвращается к нему, и, судя по снимкам, его мозг восстанавливается.

– Я вижу, – ответила я, – он почти такой, как прежде. Почти.

Доктор Брэнсон задумчиво посмотрела на меня:

– И это «почти» может остаться навсегда.

Я кивнула, думая о том Кэйде, которого я когда-то знала. Этот мужчина очаровал меня с той самой минуты, как только я увидела его. Он всегда умел рассмешить меня и свозил в Биг-Сур, решив сделать мне сюрприз.

– Я ожидаю, что процесс восстановления будет прогрессировать, – сказала врач. – Мы обычно стремимся к тому, чтобы наши пациенты прошли всю годовую программу до конца. Но мы тоже учимся. Поэтому вполне возможно, что Кэйд сможет вернуться к обычной жизни раньше. Возможно, нам пора начать говорить с ним о его планах в отношении поиска работы и жилья. Вы уже думали о том, какую работу мог бы выполнять Кэйд?

– Работу?

– Может быть, дворник или уборщик в ресторане?

Мне было трудно представить Кэйда, моющим посуду в ресторане или пылесосящим ковер в офисе дантиста.

– Раньше он управлял огромной компанией, – напомнила я.

– Да, я понимаю, – невозмутимо ответила доктор Брэнсон. – Но сейчас Кэйд, возможно, будет счастливее, выполняя более простую работу.

– Верно. – Я вспомнила нашу утреннюю встречу с адвокатом и понадеялась на то, что они сумеют вернуть хотя бы часть денег, положенных Кэйду.

– Что ж, – врач встала, – я уже опаздываю на очередной сеанс.

Я вышла следом за ней в коридор, и она повернулась ко мне с улыбкой:

– Золото может долго оставаться в нашей жизни. Не забывайте об этом.

– Вау, не могу поверить, что он придет на свадьбу, – воскликнул Райан. Был вечер, и он сидел за кухонным столом, глядя в телефон.

– Кто? – спросила я, поднимая глаза от блюда с подгоревшей лазаньей, которую приготовила и оставила в морозилке мать Райана. Я забыла прогреть духовку, и верхняя корочка запеклась слишком сильно.

– Джош Грэм, – ответил он – Старый друг из Йеля. Он только что прислал мне письмо по электронной почте.