Дмитрий Вересов - Аслан и Людмила

Гражданин Аслан Гешаев был человеком мрачным. Но никто не смог бы точно сказать отчего. От умудренностью жизнью, от ноющего шрама под лопаткой или от того, что Сатурн при его рождении был в соединении с Солнцем. Он не считал себя молодым. Иногда он даже считал себя старым. И в тайне ужасался. Ему тридцать. Это конец. Или, во всяком случае, начало конца. Куда ушла жизнь? Почему все тело болит, а лицо чернее тучи?

По утрам в ванной он не любил смотреть на себя в зеркало. Поэтому брился редко. А когда не брился несколько дней, то смотреть не хотелось вовсе. Это был замкнутый круг.

Ему казалось, что нет на свете ничего, что заставило бы его искренне радоваться. Или это ему именно сегодня так казалось? На него иногда накатывало. Потом отпускало. Но попадаться ему на глаза в этом настроении лучше не стоило. На его внешние реакции полагаться было делом совершенно бесполезным. Обычно он был невозмутим, как индейский вождь. Мог полчаса слушать чей-нибудь бред, а потом просто бросить что-нибудь вроде «расстрелять». Конечно, в эмоциональном смысле.

Родился он в Грозном. Такую вот шутку сыграла с ним судьба. А ведь мог, наверно, родиться где-нибудь в другом месте, где жизнь на ближайшие лет пятьдесят никаким изменениям бы не подлежала. Но судьба есть судьба.

Был он старшим сыном в семье. Успел школу закончить, пару лет поработать на нефтезаводе… И тут началась война. Родителей, людей пожилых, и братишку Зелимхана удалось переправить к родственникам в Дагестан. А самому пришлось остаться и воевать. Ему тогда только-только исполнился двадцать один год…

Он вернулся с войны после ранения. И больше не хотел туда возвращаться. А что он умел еще делать?.. Дядя Вахид взял его работать к себе. А он торговал. Всем, чем только выгодно. И поставил на передний край Аслана. После крайне опасных историй Аслан на наркотиках не работал. У него было новое занятие — контрабанда. И велась маломальская торговля в Москве. Дела шли неплохо.

Темперамент у Аслана, говорят, был. Когда-то. И кое-кто даже мог это подтвердить. Но вот только вспышки этого темперамента уже давно обросли легендами. То ли просто с годами он стал мудрее. То ли после ранения в привычку вошло беречься. Ведь целых полгода, вместо привычных резких поворотов и громких рыков, ему приходилось поворачиваться осторожненько, и отвечать тихо. Дыхания из-за простреленного легкого не хватало. Он и не ожидал, что это будет иметь такой эффект. Теперь соотечественники, в пылу эмоций машущие друг у друга перед носом руками, затихали, когда он начинал говорить тихим и чуть хрипловатым голосом. Видимо все чувствовали, что сила — это спокойствие. А быть сильным — единственное, к чему он сознательно стремился с тех самых пор, как себя помнил.

Олег Николаевич Колошко постоянно нуждался в деньгах. Собственно, все люди в них нуждаются. Но у большинства аппетит притупляется зарплатой. А у Олега Николаевича, казалось, система удовлетворения дала сбой. Или была в ней какая-то брешь. Деньги утекали. При этом голубой мечтой капитана было заработать один раз столько, чтобы потом о деньгах не думать вообще. Жить с процентов. Ему казалось, что где-то этот куш рядом. Только надо на него выйти. О том, за что такие деньги платят, он не задумывался. Потому что чувствовал в себе вполне стойкую уверенность, что может сделать все, что угодно. И надо-то — всего разок.

Колошко батрачил на судне. Возил с Волги груз. Когда-то считался госслужащим. А позже перешел на договор. Кому надо, тому и возил. Были в этом и плюсы и минусы. Регулярность госрейсов давала чувство стабильности. Хоть что случись, а зарплата медленно, как струйка из песочных часов, перетечет в карман Олега Николаевича. Но его такой темп не устраивал.

Когда же он вступил в частное пароходство, получился просто сумасшедший дом. Он старался успеть во все рейсы. Разругался с женой, ввиду тотального своего отсутствия. И, в конце концов, понял, что всех денег не заработаешь. Зато к ним можно прийти другим путем. Он ввязался в нелегальный бизнес. Переправлял какие-то таинственные контейнеры. Прятал среди серых мешков парочку коричневых. И получал по прибытии в порт назначения сразу столько, сколько за десять простых торговых рейсов. Однако этих денег все равно не хватало. Отваливать из бизнеса и жить на проценты пока что было так же нереально, как раньше.

В последнее время он постоянно работал на Аслана. Возил с Волги черную икру. Он знал, что это дело проходит на ура. Разница в цене при покупке и продаже была такой, что вам и не снилось! Ну, а вместе с икоркой провозили кое-что и покруче. Об этом Колошко в известность не ставили. Но он не сомневался ни секунды, что так оно и было.