Эвелин Энтони - Алая нить

– Не беспокойся об этом, – говорил Стивен. – Он родится. Всему свое время, как говорит моя мать.

– Мне она этого не скажет, – возразила Клара. – Я хочу дитя медового месяца. Такие дети всегда бывают счастливыми. – Она уткнулась в его плечо и прошептала: – Скорей бы домой. Я хочу поселиться в собственном доме.

Да, сказал Стивен, ему тоже этого хочется, а сам продолжал думать о семействе Муссо, которое мертвой хваткой держало игорный бизнес в Неваде. Медовый месяц кончился. Пора Кларе становиться настоящей женой, а вскоре и матерью. А ему – вернуться к работе и к миру мужчин.

Он следил за Полиной Дювалье уже три дня. Сначала в баре, потом в ресторане гостиницы; теперь ее багаж сносили по лестнице вниз, а у дверей ждал автомобиль. Он ни разу даже не встретился с ней взглядом, а она не замечала его, потому что он был немолод и лыс. Она сама вела довоенную «лагонду». Он позавидовал, что у нее такая машина, но без труда следовал за ней по вьющейся дороге Муайенн-Корниш, высеченной на склоне горы высоко над берегом. Он увидел, как она повернула в ворота одной из вилл.

Большой дорогой дом; должно быть, виды отсюда бесподобные. Все должно выглядеть как ограбление. Он проехал мимо затем исхитрился подняться выше и снова спуститься. У самых ворот он снизил скорость. Высокие сосны давали тень и укрытие от посторонних глаз. Из-под них он не видел дома, а значит, и его никто не видел. Поскольку дом так высоко, все должно произойти днем. Ночью ворота будут закрыты, а свет от фар будет виден за милю. Он вышел из машины и сунул руку в карман брюк. Он был коренаст и силен, хотя и толст. Его лучшие годы миновали лет пятнадцать назад, но сил у него пока хватало. Он вполне годился для женщин и пожилых мужчин.

Наверное, там есть слуги. Часы показывали половину двенадцатого. Для второго завтрака еще рано. Держась в тени, он пополз вперед.

Вилла была действительно большой, с открытой террасой, откуда двери вели в комнаты. Уже подобравшись к самой стене, он увидел ее. Она курила, успев переодеться в джинсы и блузку. Ограбление с насилием. Несколько минут она стояла там. О чем-то думала, хмурилась.

В былые времена он собирал дань с владельцев борделей в Марселе. Когда он был молод, ему вместе с деньгами предоставлялся выбор девиц. Затем перебрался в Ниццу – это было после небольшой неприятности, когда один из его клиентов умер от побоев. Жадный тип, не желал раскошеливаться. В Ницце оказалось полно работы. Магазины, рестораны, бордели – все платили дань, и он стал одним из сборщиков. У него была жена и трое детей. Жили в квартире на морском побережье. Ему хорошо платили. В свободные вечера он подрабатывал в казино вышибалой.

Женщина по-прежнему стояла неподвижно. Потом, едва он подумал, что придется подойти к ней сзади прямо на террасе, – а это ему не очень-то улыбалось, – как она резко повернулась и пошла в дом. Он натянул на голову чулок. Оружия у него не было. Он двинулся за ней следом. Она ничего не видела и не слышала. Он мгновенно отправил ее в нокаут, и она свалилась без единого звука. Он запер дверь, поднял ее с пола и бросил на кровать. Она ничего не почувствовала, потому что так и не пришла в сознание. Закончив, он перевернул ящики, выкинул на пол какие-то вещи и сунул в карман золотое колье, два кольца и золотую зажигалку. Затем выскользнул из дома и вернулся к своей машине. Он уже стоял у какого-то светофора в Болье, когда горничная Полины Дювалье пришла звать хозяйку ко второму завтраку.

Врачи американской клиники в Ницце сообщили репортерам, что сомневаются, выживет ли несчастная женщина после столь тяжелых повреждений. Все кости лица разбиты, и, вероятно, она ослепнет на левый глаз. Местные газеты запестрели заголовками.

– Это очень мило с вашей стороны, Джим, – мягко сказала Анжела. – Но я не хочу снова выходить замуж.

Они сидели у камина, он держал ее за руку и уже третий раз за прошедший год просил хорошенько подумать.

– Я не хочу торопить вас, – говорил он. – Но вам следует подумать о будущем мальчика, ведь ему нужен отец. Я очень привязан к нему, да и он ко мне тоже. Я хочу одного: чтобы вы были счастливы, Анжела.

Это был честный человек, доброй души. Отец ее уже оставил практику из-за больного сердца, и Джим Халберт работал теперь с младшим партнером, у которого была жена и ребенок. Мужчина он хоть куда, несмотря на возраст. Многие женщины были бы с ним очень счастливы.

А ведь я могла бы обосноваться здесь, думала Анжела, стать хорошей женой врача, провела бы всю жизнь в поселке, где родилась, воспитывала бы детей так же, как была воспитана сама. Если бы не повстречала Стивена Фалькони. Если бы он не смотрел на меня глазами моего сына.