Галина Романова: Ничего личного, кроме боли

— Вот, коллеги, познакомьтесь. Наш новый сотрудник.

Глеб Анатольевич Горевой, мягко колыхнув животом, сделал шаг назад и мягко ступил влево. Три пары глаз уставились на нового сотрудника. Вернее, сотрудницу.

«Молодая, наверняка со студенческой скамьи. Сплошная морока с ней: учи, опекай, — подумал один, самый старший. — Просили же реальную помощь в отдел. А кого прислали? Малолетку!»

«Н-да-а, теперь начнется», — пронеслось в мыслях у второго, хоть он вряд ли и сам мог объяснить, что имел в виду.

«Дохлая. Неинтересная. Зануда небось, — решил третий и еще раз прошелся взглядом по новой сослуживице. Мысленно кивнул самому себе: — Скорее да, чем нет. И что-то в ней есть такое непонятное».

— Мария Ивановна Бессонова. — Горевой по очереди глянул каждому в глаза. — После студенческой скамьи успела поработать в убойном отделе в соседней области. Зарекомендовала себя грамотным сотрудником с отлично развитой интуицией. Прошу, как говорится, любить и жаловать. Все, дальше вы здесь сами.

Взглядом приказал старшему перехватить у него инициативу. И скрылся за дверью.

Старший встал с места, подошел, протянул руку, представился:

— Майор Кошкин, Сергей Иванович. Возглавляю этот отдел уже бог знает сколько лет. Сам отбирал себе сотрудников. Кроме вас, разумеется.

— Я не подведу! — выпалила Маша и тут же покраснела и опустила голову. — Извините, товарищ майор.

— Можно не козырять. Можно просто Сергей Иванович.

— Так точно, Сергей Иванович. — Она осторожно улыбнулась, вытащила пальцы из его жесткой ладони. Кивнула на заваленный бумагами стол: — Это мое рабочее место?

— Стол свободен, можешь занимать. Но, — он набрал воздуха в легкие, — твое рабочее место, Мария Ивановна, будет не здесь. Говорю сразу, чтобы не было иллюзий. Ничего, что на «ты»?

— Да-да, конечно, — отозвалась она рассеянно: уже успев взять в руки самую верхнюю папку. — Так даже лучше.

— Так вот, Мария Ивановна, наши рабочие места — это места преступлений. Это сбор информации по горячим следам. Это работа со свидетелями. Нудный поквартирный обход. И еще… Ладно, вижу, ты уже в курсе.

Ему не понравилось, что она кивает каждому его слову. Кивает и с трудом скрывает улыбку. Не дурак, не вчера родился. Потешается, что ли, над ним девчонка? Самая умная, да? Интуиция, говорите, у нее отлично развита, зарекомендовать себя успела в соседней области? Это что же за область такая, где преступления на щелчок пальцев раскрываются?

«Не сработаемся», — сделал вывод Кошкин через пару минут. Девица высокомерная. Станет умничать, рыться в деталях, упускать важные моменты. И уж точно не захочет обивать ноги в поквартирном обходе, не по ней это. У нее интуиция, мать ее, сильно развита.

— Сергей Иванович, я могу работать сутками, — вдруг проговорила Маша и глянула так пронзительно, как будто прочла все мысли на свой счет. — Можете поручить мне все, что сочтете нужным. Я никакой работы не боюсь.

Точно, догадалась. Кошкин почувствовал, как вспотела шея. Так обычно случалось, когда ему делалось неловко. Еще на хватало.

— Ладно, разбирай бумаги, обживайся, — буркнул он, возвращаясь на свое место. Опустился на любимое скрипучее кресло, в котором механизм вращения сломался добрых пару лет назад, добавил: — Моли бога, чтобы ничего пока нигде не случилось.

— А если случится, с кем я буду работать?

— В каком смысле? — не понял он.

— Напарник. Кто будет моим напарником?

Маша кротко улыбнулась тем двоим, что не сводили с нее глаз. Оба, как по команде, увели глаза в сторону.

— Напарник? — Кошкин высоко поднял брови, надул щеки, с шумом выдохнул. — Покатаешься пока со мной. Ребята давно в паре работают. Так что…

Так что работать с ней ни один не захочет. А ездить на происшествия с начальником — это все равно, что каждый раз дипломную работу защищать. Но выбора у нее нет. С начальником так с начальником. Она перевода из своего захолустья полтора года ждала. Не до капризов.

Уселась на место и не заметила, как до обеда провозилась с бумагами. Все рассортировала, разложила по папкам, расставила на стеллажах. А когда подняла голову, обнаружила, что в кабинете они с Кошкиным вдвоем.

— А ребята где, Сергей Иванович?

А в сердце кольнуло: на происшествии! Ее не взяли. Ей не сказали. Ее оставили рыться в хламе, который скопился на столе за четыре месяца, если верить датам.