Антон Леонтьев - Еще один знак зодиака

— Похоже, юный Дик никак не идет у тебя из головы! По всей видимости, Ирина, мне придется подыскать новую секретаршу! Ты ведь наверняка останешься вместе с любимым?

Дик сделал мне предложение. И заверил, что мне не потребуется оставлять любимую работу.

— Я благоговею перед мистером Мориарти, — сказал молодой человек, — и сочту за честь, если… если, как и ты, Ирина, смогу стать его помощником.

Узнав, что мы отправимся в Лос-Анджелес вместе с ним, Квентин обрадовался.

— Парень мне нравится, и тебе он подходит. Дик — славный малый, Ирина, и ты будешь с ним счастлива. И более всего я рад, что не потеряю тебя. Конечно, для Дика тоже найдется местечко. Как насчет должности управляющего моим литературным архивом?

Наша троица покинула провинциальный и унылый, но обретший покой городок в Небраске и отправилась в Калифорнию. Мы с Диком строили планы на будущее, и я чувствовала, что впервые после смерти Дэвида счастлива.

Со свадьбой мы решили не тянуть. И организовать ее очень скромно — никакой помпы, никакого приема, никаких гостей, за исключением шефа и экономки миссис Ли.

В ночь накануне нашей свадьбы я впервые оказалась с Диком в постели. Он был чрезвычайно нежен и, покрывая мое тело поцелуями, твердил, что любит меня. Когда он заснул, я все еще лежала с открытыми глазами — непонятное, щемящее чувство разрывало мое сердце.

Я попыталась заснуть, но, как только прикрыла глаза, ко мне пришло видение: я летела в пропасть. И только затем я сообразила, что снова переживаю падение с лестницы в подвале мэра. Странная мысль пришла мне в голову…

— Милая, с тобой все в порядке? — услышала я заботливый голос Дика.

Его теплые руки прикоснулись ко мне, я задрожала. Но не от холода. От страха.

— Дик, — произнесла я, отодвигаясь от молодого человека, который делил со мной ложе, — ответь мне всего на один вопрос…

— Какой именно, золотая моя? — спросил Дик.

— Если ты был в старом доме всего один-единственный раз, и причем наверху, не в подвале, откуда ты мог знать, что в лестнице, ведущей в подполье, девятая ступенька сверху рассохшаяся? — выпалила я.

Я заметила, как разительно переменилось красивое лицо Дика. Его глаза сузились, уголки рта опустились. Мой жених прошипел:

— Не все ли теперь равно, милая моя?

Я попыталась вскочить с кровати, но Дик грубо схватил меня за руку и, затащив обратно, навалился на меня. Он был сильным молодым человеком, и у меня не было ни малейшего шанса победить его.

Каскад видений, одно за другим, обрушился на меня. Дик подзывает к себе маленького мальчика, протягивая ему леденец… Дик срывает платьице с маленькой, испуганно ревущей девочки. Дик, хохоча, кидает на дно колодца, где сидит ребенок, объедки…

Мой жених навалился на меня так сильно, что я не могла дышать.

— Это был ты, а не твой отец! — вырвалось у меня. — Ты похищал и убивал детей!

На мое лицо обрушился удар. Дик закричал:

— О, твои чертовы видения, Ирина! Ты все мне испортила! Ведь мне было так хорошо — я похищал детей, они были моими игрушками…

— Игрушками, которые ты потом выбрасывал за ненадобностью, — слабея, произнесла я. Стальные пальцы Дика сомкнулись вокруг моего горла. — Твой отец обо всем знал, он даже помогал тебе избавляться от тел. Но маньяк — именно ты!

Дик захохотал.

— Отец был никчемным человеком! Он ничего не мог поделать. Ловко я подговорил горожан спалить сначала тюрьму с придурком Рори Крафтом, а затем дом, где держал свои жертвы? Так исчезли все улики!

С каждым словом он все сильнее сжимал мое горло. Дик наклонился ко мне и, поцеловав в губы, выдохнул:

— Ты должна заплатить за то, что испортила мне удовольствие! Как только я увидел тебя, Ирина, то понял, что должен убить тебя.

В ушах у меня шумело, перед глазами плыли черные круги. И вдруг… Видение, мое последнее, предсмертное видение!

Маленький Дик, ему вряд ли больше семи. Мужчина с длинной рыжей бородой, протягивающей ему тянучки… Дик, послушно идущий за ним… Бородач, нападающий на Дика…

— Он подверг тебя насилию, тот рыжебородый, — прохрипела я.

И Дик внезапно разжал пальцы, его голос стал испуганным:

— Нет! Ты не можешь знать! Этого никто не знает!

Он отпустил меня. Я с трудом поднялась. Дик забился в угол комнаты, все время повторяя:

— Нет! Этого не было! Я не хочу об этом вспоминать!

Кое-как натянув одежду, я выбежала из комнаты и вызвала полицию. Она обнаружила Дика в странном состоянии — в позе младенца, дрожащего и твердящего, что ничего не было.