Мэри Шелдон - Каролин и Каро

— Дети, перед тем как мы начнем наш день, я хочу кое-что объявить. Я хочу сказать, что нашу Каро Эндрюс мы теперь можем увидеть в телерекламе. Она играет ангелочка.

Каро смущенно покраснела. Она убьет свою мать за то, что та все рассказала учительнице. Но огляделась вокруг и на лицах одноклассников прочла только восхищение. Даже Адриана Холмс, которая ненавидела ее, не нашлась что сказать.

За рекламу Каро получила кучу денег.

— Мы можем теперь купить все, что хотим? — спросила она у матери.

— Нет, — отрезала Зоэ. — Мы положим деньги на твой счет в банке. Я не хочу, чтобы когда-нибудь меня обвинили в эксплуатации малолетних.

Но, глядя, как лицо девочки померкло, Зоэ рассмеялась.

— Подожди, подожди. Обойдемся без слез. Считай, что я пошутила… правда, наполовину. Мы обязательно что-нибудь прикупим тебе.

Она отвезла Каро в гигантский универмаг Шварца, где торговали только игрушкам.

— Выбирай, что твоя душа пожелает. Каро знала, что хочет ее душа.

Это был тот самый кукольный домик, очаровательный двухэтажный домик с крохотной мебелью, обитой красным бархатом гостиной, кроватками в спальне и старомодной ванной. Но самое главное — там стоял маленький телевизор. Каро страшно хотелось увидеть на его экранчике себя в роли ангела.

По пути домой она, сидя на заднем сиденье, крепко прижимала к себе драгоценную коробку. Пусть даже они с матерью погибнут в автомобильной аварии, но кукольный домик должен остаться целым.

Гордость переполняла ее. Она заработала деньги на свой собственный кукольный домик. Она совершила нечто важное. Она в телерекламе. Она не могла вспомнить, как так получилось, что рулоны бумаги превратились в радугу, но, видимо, это она совершила такое чудо.

Зоэ опоздала забрать ее из школы в жаркий весенний день. Ожидая у автостоянки, Каро обливалась потом. Из притормозившей рядом машины улыбался худощавый мужчина. Он не был похож ни на одного знакомого. Его лицо выглядело осунувшимся, а одежда была вся в пыли.

— Привет, Каро. Зоэ по уши в работе и попросила меня разобраться с тобой.

— Что это значит? — спросила осторожная девочка.

— То, что я сказал. Я отвезу тебя домой. Каро колебалась. Пару раз так бывало. Зоэ просила каких-то своих знакомых забрать дочку из школы. Все решил цвет машины незнакомца. Она была бледно-зеленой и в такой жаркий день навевала прохладу.

Каро согласилась сесть в машину, но на удивление в такую жару кондиционер там не работал.

Тронувшись с места, человек лукаво улыбнулся.

— Я солгал тебе. Не твоя мать попросила меня взять тебя из школы, а наш общий Господин.

При этом он стал дышать чаще, будто взбегая вверх по лестнице.

— Он говорит, что ты особенная. У Него насчет тебя есть обширные планы. Ты так хорошо изобразила ангела по телевидению, что Господь возжелал призвать тебя к себе на Небеса, чтобы ты постоянно была с Ним рядом.

Каро, поразмыслив секунду, все поняла. Если Господь берет ее на Небеса, значит, она должна умереть. Не об этом ли толкует незнакомец?

Она увидела, что машина въехала в какой-то странный район, совсем непохожий на тот, где живет девочка. Дома были приземистые, грязные, без садиков и газонов.

— Где мы? Мужчина молчал.

— Когда мама придет?

Она опять не получила ответа, но, взглянув на мужчину, увидела, что по его лицу катятся слезы.

Он проехал до конца улицы и уперся в тупик. Дальше старый, искрошенный асфальт терялся в густых, колючих зарослях. Мужчина перегнулся через спинку сиденья и достал откуда-то сзади развернутое одеяло. Он накинул его на Каро. Одеяло было горячим и чем-то воняло.

Он отнес ее в ближайший дом, где было так же темно, жарко и душно, как в одеяле. Ставни на окнах не пропускали ни малейшего лучика света. Никакой мебели в комнате, кроме огромного стола, покрытого какой-то тяжелой тканью.

Каро ощупала стены, поднимаясь на цыпочки, и обнаружила, что они сверху донизу увешаны крестами — деревянными или каменными. На самом большом из них висел человек. Девочка не могла туда смотреть, казалось, статуя кровоточила.

— Кто это? — прошептала она.

— А ты не знаешь? — Мужчина рассердился. — Это Сын Божий.

Каро отпрянула от статуи, истекающей кровью. Она думала об этом Сыне и о том, что Бог ждет ее на своих небесах.

Она забилась в уголок и оттуда смотрела на мужчину, который преклонил колени у стола и принялся бормотать что-то непонятное себе под нос. Он представлялся ей большим бесформенным пятном, чернее, чем тьма в комнате, от него исходили звуки, и Каро почувствовала нечто странное.