Дмитрий Вересов - Загадка Белой Леди

Тем временем брюнетка приблизила свое смуглое, с расширенными глазами, лицо едва не вплотную к миссис Хайден и горячо заговорила:

– Меня зовут Джина, Джина Фоконье, я из Андорры. Вы не представляете, чего мне стоило оказаться здесь!

– А что такое? – насторожилась миссис Хайден, вдруг предположив, что сейчас новенькая расскажет ей, как именно добиралась сюда самолетами или подводными лодками, и она наконец разгадает загадку этого пансионата.

– Дело в том, что я страдаю… нет, вы даже никогда не догадаетесь чем! Все тут какие-то квелые, замкнутые, словно боятся чего-то…

– Это, возможно, после…

– А, после убийства вашей малышки! Да нет, здесь вообще все такие, тут все страдают отсутствием чего-нибудь – а я, я наоборот, у меня присутствует все в избытке: мой диагноз панфобия и фобофобия! – торжествующе закончила она, словно признавалась в получении Оскара или Серебряного льва. – А это значит, что, во-первых, я боюсь всего, а во-вторых, и самое интересное, я боюсь начать еще чего-нибудь бояться!

– Но если вы уже и так боитесь всего, то чего же ждать еще?

– Ах, не скажите! – Фоконье трещала на каком-то странном наречии, которое миссис Хайден понимала не совсем хорошо, хотя большинство слов было знакомо. – Все время новые места, а главное – новые люди! И мужчины! О, вы знаете, я ужасно боюсь новых мужчин, хотя привыкаю очень быстро. Вот, например, эти, что за столиком. Они так подозрительно меня рассматривали! – Фоконье, сама не замечая, выпятила грудь еще сильнее. – Ах, вот и еще один мужчинка! – В дверь с недовольным лаем ворвался Кадош, и андоррка оставила миссис Хайден, переместив внимание на пекинеса. Она стиснула его и стала восхищенно рассматривать. – Ах, какие глаза! Сколько огня! – Но псу это нисколько не льстило, и он, оскорбленно огрызнувшись, вырвался.

– По-моему, у нее никакая не фобофобия, а чистый бред любовного очарования, – пробурчал костлявый, и, словно подтверждая его слова, Фоконье, забыв о собаке, бросилась к человеку, входившему в зал. Это был Виктор.

Он улыбнулся мужчинам, наклонил голову в сторону миссис Хайден и хотел сесть за пустой столик, но его опередила Фоконье.

– О, какой прекрасный экземпляр! Синие глаза при смуглой коже говорят о породе! Вы позволите? – Не дожидаясь ответа, она боком присела за стол, отчего грудь ее дрогнула, а бедро соблазнительно выгнулось. Виктор посмотрел на нее ясным взглядом.

– Напитки здесь только безалкогольные. Немного выпить можно в коктейль-холле недалеко отсюда. А пока советую вам взять кинни.

– Кинни? Это же какое-то гнусное варево, откуда-то… Откуда-то с Мальты, если мне не изменяет память…

Виктор быстро посмотрел на миссис Хайден, но та сидела, отвернувшись к окну, и смотрела в парк.

– Так пойдемте? – вдруг заспешил он, вставая и предлагая руку Фоконье. – Холл откроется через пару минут.

И в спину им вонзились две пары ненавидящих глаз.

Коктейль-холл находился как раз посередине между столовым залом и приемной доктора Робертса. Увитый внутри всевозможными экзотическими растениями, он напоминал оранжерею в миниатюре или, наоборот, большой аквариум, в котором плавно двигались немногочисленные рыбы-завсегдатаи.

Фоконье висела у Виктора на руке, с упоением перечисляя имеющиеся у нее страхи.

– Это целая коллекция! Вы представляете, стоит мне узнать еще о какой-то фобии, и она тут же у меня появляется! Например, за неделю до того, как брат меня отправил сюда, я узнала, что какую-то часть пути придется ехать по железной дороге, и тут же обнаружила у себя сидеродромофобию. А еще – и здесь я ужасно, ужасно от этого страдаю! – у меня развилась антофобия. Зачем столько цветов?!

– Да ведь они здесь не пахнут.

– Ну и что? Зато они повсюду. Я даже попросила сестру убрать у меня из коттеджа все до единого. Жаль только – не вырвать их с газонов! А эта рыжеволосая красотка в столовой – у нее-то что?

– Здесь не принято расспрашивать друг друга о подобных вещах, – мягко улыбнулся Виктор. – Равно как и рассказывать о себе.

– Это шпилька в мой адрес? – живо отреагировала Фоконье. – Но ведь здесь все больные, а им должно быть разрешено все, – безапелляционно закончила она.

– Таким красивым, как вы, – безусловно! – рассмеялся он. – Вот и холл. Зайдем, выпьем по бокалу коммандарии.

– Но доктор запретил мне спиртное.