Линда Ховард: Алмазная бухта

Никакой полиции. Не теперь. Человек на берегу беспомощен и не представляет никакой угрозы ни ей, ни кому-либо другому. У него нет ни одного шанса, если это больше, чем простая стрельба, чем вышедший из-под контроля спор. Он мог быть наркоторговцем. Террористом. Кем угодно. Но, Боже милостивый, он мог не быть ни тем, ни другим, и она — единственный шанс, который остался у него.

Как только Рэйчел достала стеганое одеяло из шкафа спальни и выскочила из дома, Джо потрусил за ней. В памяти стремительно мелькали сцены из прошлого. Сцены, в которых на неправильные действия был аккуратно наведен глянец, а реальные истории навсегда остались скрытыми. Были другие миры вне нормальной, каждодневной жизни большинства людей, миры опасности, обмана и предательства, о которых многие даже не подозревали. Рэйчел знала о тех мирах. Они отняли жизнь у Б.Б. Мужчина на берегу может оказаться и жертвой, и злодеем, но если он — злодей, то у нее достаточно времени, чтобы передать его к властям прежде, чем заживет рана. С другой стороны, если мужчина — жертва, то у него есть только то время, которое могла дать она.

Он лежал в той же позе, в которой Рэйчел оставила его, но вода плескалась в считанных дюймах от ног. Задыхаясь, Рэйчел упала на колени рядом с ним и положила руку на грудь мужчины. Она задрожала от облегчения, когда почувствовала устойчивые движения вверх и вниз, которые подсказали, что человек все еще жив. Джо стоял рядом, наклонив голову и прижав уши. Низкое непрерывное рычание исходило из его горла, а глаза не отрывались от человека ни на секунду.

— Все в порядке, Джо, — сказала она, непроизвольно успокаивая собаку легким похлопыванием, и на этот раз пес не уклонился от контакта. Рэйчел охватила безвольное тело мужчины руками и перекатила на расстеленное на песке одеяло. На сей раз он не издал ни звука, и она была рада тому, что мужчина не почувствовал причиненной ею боли.

Пришлось потратить несколько минут, чтобы расположить его на одеяле, после чего Рэйчел немного отдохнула. Она снова тревожно осмотрела море, но там по-прежнему никого не было, хотя в другие дни нередко можно было увидеть огни проходящих судов. Джо ткнулся в ее ноги, снова зарычал, и она собралась с силами. Рэйчел наклонилась, взяла в руки углы одеяла, ближайшие к голове мужчины, и уперлась пятками в песок. Она кряхтела от напряжения, помогая себе всем весом, но смогла подвинуть его лишь на несколько дюймов. Боже, каким он был тяжелым!

Возможно, когда она оттащит одеяло подальше от пляжа, то на скользких сосновых иглах тянуть будет легче. Будь это чуть труднее, она была бы не в состоянии вообще сдвинуть его с места. Рэйчел знала — будет трудно, но она не представляла, что потребуются почти все ее физические возможности. Она была сильной и здоровой, и его жизнь зависела от нее. Придется тянуть одеяло до дома, даже если она сможет сдвигать его на дюйм за один подход!

Все получилось не так, как она рассчитывала. Рэйчел сумела оттащить его от берега, и по сосновым иглам одеяло действительно заскользило легче, но тут начался подъем. Наклон не был крутым и обычно не влиял на скорость движения, но тому, кто волок двухсотфунтового мужчину, он казался вертикальным. В течение какого-то времени она не смогла продвинуться вперед ни на шаг, спотыкаясь и падая на колени несколько раз. Легкие хрипели как мехи, а все тело оказалось заполненным болью прежде, чем она преодолела половину склона. Рэйчел на мгновение остановилась и прислонилась к сосне, борясь с неизбежной тошнотой от перенапряжения. Если бы не поддержка дерева, то она, возможно, была бы не в состоянии стоять вообще, потому что ноги и руки сильно дрожали.

Где-то рядом прокричала сова, и беспечно стрекотали сверчки; события ночи не повлияли на них. Джо не уходил в сторону, и при каждой остановке на отдых топтался у ног, что было так непохоже на него. Нет, пес не искал у нее защиты, скорее защищал, располагаясь между нею и мужчиной. Рэйчел глубоко вздохнула, настраиваясь на следующее усилие, и погладила Джо по спине, приговаривая: — Хороший мальчик, хороший.

Она снова наклонилась за одеялом, и в это время Джо совершил кое-что неожиданное: схватил край стеганого одеяла зубами и зарычал. Рэйчел уставилась на него, задаваясь вопросом, сделал ли это пес, чтобы помешать ей тянуть дальше. Она осторожно напрягла дрожавшие ноги, затем наклонилась назад и потянула одеяло изо всех оставшихся сил. Все еще рыча, Джо напряг лапы и потянул. Сила собаки сложилась с ее силой, и стеганое одеяло продвинулось сразу на несколько футов.