Филлис Уитни - Снежный пожар

«Дорогой Клей!

Благодарю за помощь. Джулиан снова угрожал убить меня. Он постоянно шпионит за мной, следя за каждым моим движением. Я не хочу иметь с ним ничего общего, и он не может этого вынести. Если что-нибудь случится, Клей, дай знать полиции в каком направлении вести поиск.

Твоя Марго».

Я прочитала письмо дважды, подняла голову и вопросительно посмотрела на Клея, не желая верить — отказываясь верить.

— Вот почему она не обратилась за помощью к Джулиану, — прокомментировал Клей. — Она боялась своего мужа.

— Но почему тогда она обвинила Стюарта в письме к Эмори?

— Я тебе уже говорил: она этого не делала. Думаю, что там было написано «Джулиан», как и в моем письме. Но Эмори решил воспользоваться им для того, чтобы выгородить Джулиана и обвинить Стюарта, которого Эмори и без того почему-то считал преступником; вот он и совершил подлог — изготовил фальшивку, упомянув в ней имя твоего брата. Возможно, он был готов лгать и лжесвидетельствовать, чтобы спасти Джулиана. Как ты думаешь, Линда, почему Эмори покончил с собой?

— Так ты уверен, что это было самоубийство?

— Конечно. С таким лыжником, как Эмори, не мог произойти подобный несчастный случай. Спроси Шен — она знает. Мы с ней видели, как он перемахнул через кромку скалы. Эмори сделал это предумышленно: он чувствовал, что приходит время, когда хитросплетения его лжи будут распутаны и ему придется обвинить истинного преступника — Джулиана. Эмори не мог этого вынести. Его попытка представить убийцей Стюарта, по сути дела, сорвалась. Во многом благодаря тебе. Поэтому он так хотел от тебя избавиться.

— Но за что он ненавидел Стюарта?

— Он считал, что Стюарт — любовник Марго, что они вместе предают Джулиана. Было время, когда он ненавидел меня — по той же причине.

— Но Стюарт не был ее любовником! — воскликнула я. — Я в этом твердо уверена. Может быть, я не всегда могу распознать, когда Стюарт лжет; но если он с убежденностью говорит правду, я это вижу. Тогда он говорил правду. То же самое он сказал и Джулиану. Правда, он добавил, что Марго заигрывала е ним, а он ее отверг; в эту версию я тоже не верю.

Клей кивнул.

— Это одна из причин, почему я никому не показывал письмо. Марго питала склонность к интригам, она могла затеять провокацию, нарочно врываясь на скандал. Однажды она поступила подобным образом со мной. Она пыталась вывести меня из себя, потому что я отказался возобновить с ней любовную связь. За день или за два того, как она написала это письмо, Марго, рассвирепев, швыряла мне в лицо все, что подворачивалось ей под руку. Если она так же вела себя с Джулианом, он мог сорваться и убить ее в состоянии аффекта. Это другая причина, по которой я придержал письмо. Оно могло быть провокационным. Ты заметила, что она благодарит меня за помощь? Какую помощь? Я ни в чем ей не помогал. Если она написала правду и Джулиан угрожал ей.. более того, если Джулиан стоял во дворе и толкнул кресло так, что оно проломило ограду, — и тогда я не хочу, чтобы его за это наказали. Я знаю, какой дьяволицей могла быть Марго. Но получила свое. И здесь я на стороне Эмори.

Его суждение меня покоробило. Правосудие не может вершиться частными лицами.

— А теперь? Почему ты показал его мне?

— Просто пришел к заключению, что Марго, всего, написала правду. Я боюсь за тебя, Линда. Я видел, как другие женщины влюблялись в Джулиана Мак-Кейба, и представил себе его разоблаченным, письмо — попавшим в распоряжение полиции… представил, какую боль тебе причинит. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь, Линда?

Я не могла смотреть на него, потому что ощущала на себе взгляд Джулиана и не хотела вычеркивать его из душевной памяти. Сердце разрывалось на части, я чувствовала, себя истерзанной и опустошенной. Не могла же я отстраниться от участия в судьбе Стюарта, чтобы спасти Джулиана. Даже если я любила Джулиана — а как могла я испытывать уверенность в своих эмоциях, если они были для меня столь новыми и непривычными, — то и тогда я должна пожертвовать им во имя правды и ради Стюарта.

Клей наклонился ко мне, ласково взяв меня за руки.

— Не принимай этого так близко к сердцу, Линда. Не трави мне душу.

Я встала, рассеянно стряхивая солому.

— Куда ты сейчас направляешься, Клей?

— Собираюсь отвезти тебя в Сторожку, разумеется. И держать — там, пока ты не соберешь вещи и не уедешь отсюда.

Я упрямо покачала головой.

— Нет. Я еще не собираюсь уезжать. Сначала я должна поговорить с Джулианом.