Блэйн Андерсен - Роковой поцелуй

Постигшее его разочарование вызвало в нем страх перед привязанностями всякого рода. Уж кого ему только не сватали, все было напрасно. Он возвел вокруг себя как бы невидимую стену. Мало того, что он сам по себе был завидной партией, его явное желание сохранить свою независимость еще больше возбуждало к нему интерес; он действительно стал чем‑то вроде приза, вокруг которого развернулось настоящее соревнование невест. Как бы он хотел избавиться от этого статуса и от этой репутации!

С каждым годом ряды приятелей‑холостяков редели. Одни шли к алтарю под влиянием чувства, другие — по соображениям долга — ради продолжения рода, третьи — по расчету. Кейрон оставался один. Элизабет однажды нанесла ему рану в самое сердце; рисковать еще раз? Нет, ни за что…

Задорный смех Элис, послышавшийся откуда‑то из куртины тисовых деревьев неподалеку от того места, где Кейрон видел ее в последний раз, отвлек его от печальных мыслей. Грудь его вновь наполнили чувства, которые он, казалось, давно изжил в себе; он, однако, хорошо запомнил урок своей прошлой любви: если он хочет завоевать сердце Элис, он должен до поры до времени хранить свои секреты ото всех, от нее в том числе.

Молочно‑белые пальчики Мод лихо расправились с клавиатурой фортепьяно: соната Генделя завершилась цветисто‑кружевными аккордами финала.

— Восхитительно, — раздался одобрительный голос Кейрона. Мод вскинула голову, резко повернулась и, встретившись глазами с предметом своих дум, нежно улыбнулась. Он добавил к своим словам еще и аплодисменты: — Ты настоящая царица звуков!

— А ты как призрак — испугал меня до полусмерти. Я думала, ты еще занят с отцом.

— Все прошло быстрее, чем я ожидал. Джейсон, конечно, приятный собеседник, но цены на индийские специи — это слишком скучный сюжет для теплого июньского дня.

Мод расправила юбку, так что она широкими белыми волнами покрыла все парчовое сиденье; она явно приглашала Кейрона подойти поближе; Кейрон повиновался.

— Бедный — неужели делать деньги так мучительно? Смотри, если твоя мать узнает, с каким равнодушием ты относишься к делам, она вплавь пересечет Ла‑Манш — спасать семейное благополучие, — с иронией произнесла Мод.

— На меня, признаюсь, наводят тоску эти солидные, надежные сделки. Я люблю азартную игру — чтобы был риск.

— Да, — бросила Мод. — Я заметила. — Кстати, — продолжала она, — я бы хотела серьезно поговорить с тобой. У тебя есть время?

— Для тебя, Мод, всегда.

Если бы это было так! Но, по крайней мере, он вроде бы настроился внимательно ее выслушать.

— Я хочу поговорить с тобой относительно мисс Уокер. — Вообще‑то Мод хотела, прежде чем начинать этот разговор, хорошенько все разузнать о том, что представляет собой гувернантка Данкена, но когда она узнала, что Кейрон остановился в Донегале, под одной крышей с этой выскочкой, она поняла, что медлить нельзя.

Кейрон устало вздохнул. Он предвидел, что Мод будет пытаться любым путем подавить его интерес к Элис. С другой стороны, он не желал ни с кем обсуждать эту тему. Но Мод — особый случай. Она, конечно, ревнива — не имея на то оснований, но она — все же его друг и он бы не хотел обижать ее резким отказом.

— Ну, и что ты имеешь против мисс Уокер?

Мод перемежала слова паузами, как бы подбирая слова — хотя Кейрон знал, что за словом она обычно в карман не лезет.

— Я… нахожу, что она создает для нас… проблемы… Могу я говорить откровенно?

— По‑моему, редко, когда было по‑иному, — Кейрон улыбнулся. Мод ответила нервной гримаской, потом взяла себя в руки.

— Я знаю о твоем интересе к ней.

— Не понимаю, к чему ты клонишь?

— Кейрон, ради Бога! С меня уже достаточно твоей доброты и жалости. Я знаю о том, каковы твои чувства ко мне — больно, но что поделаешь?

— Я тебя очень люблю, но знаешь ли…

— Да, знаю: спокойно, по‑братски… — Она вздохнула, потом продолжила: — Мое отношение к тебе вряд ли можно назвать сестринским, но не в этом дело. Да, все мои надежды рухнули, но я хочу предупредить тебя как друга. Я уверена — учти, что я говорю от чистого сердца, — эта женщина что‑то скрывает, и что‑то очень страшное.

Кейрон поднял брови. Он казался искренне удивленным и не находил слов. Уж не потерял ли он свое знаменитое остроумие под воздействием чар этой гувернантки?

— Она выдает себя не за ту, кем хочет казаться. Если верить Данкену, ее таланты просто поразительны для такой молодой особы. А никаких бумаг и рекомендательных писем у нее нет: даже какой‑нибудь записки от прежнего хозяина. Вдобавок, она заявила, что работала в одной известной мне семье — но хозяйка давно вышла из того возраста, чтобы… иметь детей. Потом эта мазурка: я знаю, что ты ее пригласил, или, по крайней мере, я считаю, что это было так, но почему она согласилась? Это странный поступок для женщины, которая хочет сохранить свою должность. И поскольку ты, кажется, не способен ничего такого замечать…