Алена Винтер - Богиня любви, или Она не прощает измен

Когда Ирма вошла в кабинет, он задумчиво смотрел перед собой.

– Павел, – она провела рукой по его волосам, – ты заболел, дорогой?

В глазах женщины светилось беспокойство, и это доставило Войтовичу огромное удовольствие. Он быстро схватил ее за руку и усадил к себе на колени. Ирма начала вырываться.

– А если войдет Авилов?

– Он уехал «в порт», – ответил Войтович.

Несколько поцелуев скрасили дурное настроение, в котором Войтович пребывал с самого утра. Он выпустил Ирму из объятий, та поднялась и поправила юбку.

– Стоит чаще уезжать. За время моего отсутствия ты превращаешься в страстного мальчишку, что очень мне нравится.

– А может, наоборот, – предложил Войтович, – ты больше не станешь меня покидать.

– Это предложение руки и сердца? – рассмеялась Ирма.

– А если так?

Смех прекратился, Ирма взволнованно прокашлялась.

– Вернемся к Зефу. – Она присела за стол Авилова. – Признаюсь, кроме того, что я получила удовольствие от самого Амстердама, ничего другого не произошло. Зеф встретился с Максом де Фризом, потом три дня просидел в своем номере. Снова встреча с де Фризом – в общем, все по протоколу.

– Он встречался только с де Фризом?

– Да, – кивнула Ирма. – Однако я не знаю, что он делал последние часы перед отлетом в Гамбург. Мне не удалось проследить за ним, потому что Пирро едва не обнаружил меня. Признаюсь, этот урод вел себя подозрительно. Дважды исчезал. Первый раз, после встречи Зефа с Максом, отсутствовал три дня. А во второй раз недолго, всего несколько часов.

– Он следил за де Фризом, – пояснил Войтович.

– Откуда тебе известно? – насторожилась Ирма.

– Я знаю, о чем говорю, – лишь ответил Войтович. – Значит, ты считаешь, что Зеф вел себя адекватно?

– Как всегда.

– Спасибо, – кивнул Войтович.

– Это все? – возмутилась Ирма. – Я потратила четыре дня…

– Ужин? – быстро спросил он.

– Устраивает, – улыбнулась Ирма. – Только без кольца и других нелепостей.

– Я всегда думал, что женщины радуются, когда им предлагают выйти замуж.

– Я – исключение из правил.

– Никогда в этом не сомневался. – Войтович не понимал, расстраиваться ему или радоваться, ведь как мужа его отвергли, но хотя бы не удалили из списка любовников. – Но мое предложение остается в силе.

Зеф уже несколько минут мерил шагами ковер в номере, ожидая Войтовича. За время, проведенное в Гамбурге с семьей, Зеф понял, как можно заставить Генриха выйти из тени. Он и сам попался на эту уловку, когда агенты Интерпола пригрозили расправой его семье, и Генрих не станет исключением. Ради своих близких люди идут на любые жертвы, даже открывают свое истинное лицо. Они делают все, чтобы спасти своих любимых.

– Павел! – вскричал Зеф и в порыве радости вместо обычного рукопожатия обнял Войтовича за плечи. – Рад тебя видеть, – уже спокойнее добавил он.

Войтович был удивлен подобной встрече, но ничего не сказал.

– Что выпьем? – спросил Зеф, направляясь к бару.

– Зеф, ты ведь мусульманин, – хитро напомнил Войтович.

– И что из этого следует? – в том же тоне ответил Зев, и глаза его заблестели от смеха. – Что я не должен употреблять алкоголь? Моя религия запрещает заниматься многими приятными вещами, но это не значит, что я ревностно выполняю все ее каноны.

– Ты весьма лоялен.

– Скорее умен, – усмехнулся Зеф. – И, поверь мне, религия не имеет ничего общего с умом. Напротив, ум исключает религию, но, конечно же, не веру. Я глубоко верующий человек, однако не религиозный.

Войтович хлопнул в ладоши и рассмеялся.

– Браво, господин Ноли! Твое отношение к миру завораживает.

– Надеюсь, восхищение многократно усилится, когда я расскажу, каким образом мы получим Генриха. Поверь, – самодовольно произнес он, – Генрих сам к нам придет.

– О чем ты?

– О ней. – Зеф положил перед Войтовичем конверт с фотографиями цветочницы, которые несколько дней назад сделал Пирро. – О его жене Эльзе.

Войтович с интересом вытащил фотографии и замер. При взгляде на светловолосую женщину, которая была запечатлена на снимках и которую Зеф назвал Эльзой, перехватило дыхание. Это была Марина Войтович, его жена, не Генриха. Он пораженно вцепился в фотографии и бросил на Зефа растерянный взгляд.

– Эльза?

– Эльза ван дер Ассен, – сказал Зеф, разливая виски по стаканам. – Жена Генриха. Когда она сказала: «У каждого есть свой секрет», все стало предельно ясным. Я вспомнил, где видел ее лицо. У каждого есть свой секрет, – повторил Зеф. – Так любит говорить Генрих, это его коронная фраза.