Барбара Майклз - Хозяин Чёрной башни

– Рэндэлл, останови их! – вскричала я, вставая на цыпочки. – Они собираются драться!

– Вы – джентльмен, мистер Гордон, – произнесла леди Мэри, выходя из тени и обращая на него всю магию своих глаз и улыбки. – Вы слышали, в каких выражениях характеризовал моего брата мистер Гамильтон. Теперь они здесь – почему бы и не позволить им слегка выйти из себя?

Она легко рассмеялась, сведя все дело к шутливой схватке двух разозлившихся мальчишек, и грудь Рэндэлла заметно выпятилась.

– Полагаю, вы правы, – сказал он, придерживая пальцами галстук. – Небольшая разрядка, просто, чтобы их успокоить... Я останусь, чтобы насладиться поединком.

– Поединком? Вы что, думаете, что это игра? – Гэвин стащил куртку и бросил ее на пол; одним нетерпеливым движением руки освободил воротник. – Ну же, сэр, занимайте позицию. Покончим с этим, пока не сбежались остальные домочадцы.

Эндрю поклонился.

Я подобрала свои юбки и побежала. Теперь оставался только один способ остановить их – физически встать между ними.

Еще до того, как добралась до зала, я поняла, что опоздала. В ушах раздавался резкий звон стали о сталь – ошибки быть не могло.

Солнце было уже над горами. Оно осветило холл сиянием и превратило тонкие стальные клинки в огненные колеса.

Гэвин все еще был на ногах; более того, он хорошо держался. Должно быть, они скрестили шпаги, как только я покинула галерею, потому что оба уже тяжело дышали. Сэр Эндрю двигался осторожно, словно первая же неудачная атака заставила его уважать противника. Они медленно кружили, движения их походили на танец. Вперед и назад, влево и вправо. Клинки едва касались друг друга, издавая легкий звук, похожий на звон колокольчика.

Потом – быстрые движения, скрежет металла, который эхом отозвался от стропил. Сэр Эндрю отпрыгнул назад, его плечи сгорбились. Рэндэлл, прочистив горло, поднял одну руку.

– Стоп! – провозгласил он. – Первая кровь!

Гэвин одарил его сардоническим взглядом, но послушно опустил кончик своей шпаги. Сэр Эндрю осматривал глубокую неровную полосу, сочащуюся красным, на превосходном батистовом рукаве его рубашки. Рэндэлл шагнул было вперед, но юноша взмахом руки приказал ему отойти.

– Это просто царапина, – пробормотал он.

– И все же, сэр, вы ранены. Я думаю, что требования чести удовлетворены.

– Черт бы пробрал честь, – сказал Гэвин еще до того, как Рэндэлл закончил свою фразу. – Деремся снова, Эндрю, если вы не придумали ничего лучше.

Я повернулась к женщине, стоявшей рядом со мной, – она взирала на развернувшуюся перед нами сцену с бесстрастным интересом.

– Разве они не зашли уже достаточно далеко? – спросила я. – Если Эндрю откажется продолжать, дуэль окончена. Вы, если захотите, можете остановить ее.

– О, нет, – мягко произнесла она. – У меня нет намерения остановить его.

Сэр Эндрю завернул манжету, чтобы кровь не текла по руке на ладонь. Время еще было. Я рванулась вперед.

Рука леди Мэри вытянулась и обвила кольцом мое запястье. В этой изящной ручке была мужская сила. Я боролась, я щипала длинные бледные пальцы изо всей мочи, но и одной минуты промедления было достаточно.

Клинки скрестились. Теперь и их звук, и сами мужчины были совсем другими. Их движения стали более быстрыми и яростными. Сталь так звенела, словно слышался колокольный перезвон. Темные волосы Гэвина взмокли и упали завитками ему на лоб; он откинул их назад нетерпеливым рывком головы. Пять минут... десять.

Сэр Эндрю наступал, убыстряя шаг, а Гэвин повернулся. Теперь я могла видеть лицо сэра Эндрю. Он тяжело дышал, но его рука, казалось, не знала усталости.

Конец был близок. Рука Гэвина со шпагой отодвинулась назад, этот жест был столь неловким, что даже новичок мог видеть, что ему грозит опасность. Его правая сторона оказалась полностью незащищенной. Я издала сдавленный вскрик и попыталась высвободиться из цепких лап леди Мэри; и, как раз когда я закричала, сэр Эндрю выбросил вперед свою шпагу.

На мгновение – это длилось не дольше, – когда его рапира вошла в плоть и мускулы противника, он оказался безоружен и потерял бдительность, и в это мгновение оружие Гэвина описало начатый им круг. Он вернулся назад, затем атаковал – все это в одно мгновение, вырвав шпагу сэра Эндрю из раны и бросил свое тело в выпад, слившись со своим оружием в одну линию. Конец линии был – в груди Эндрю. Я видела, как кончик шпаги прошел насквозь и показался из спины юноши.

На какое-то время и зрители с бьющимися сердцами, и сами дуэлянты застыли. Тело Гэвина все еще сохраняло смертельную грацию последнего удара, а Эндрю стоял прямо, словно был наколот на булавку. Затем Гэвин ретировался. На лице Эндрю застыло выражение детского изумления. Его глаза все еще были открыты, они словно бы спрашивали, что происходит, когда он начал падать.