Ингрид Нолль - Воронье

– Для тебя будет большим облегчением узнать, что наши отношения закончились. Может быть, тебя утешит то, что я сама обманута…

Аннетта кивнула, с трудом сдерживая слезы.

Ольга протянула ей рулон бумажных полотенец.

Ну уж нет, все это не кончится так просто, как вообразила Ольга, решила Аннетта. «Она принеслась в дом любовника в своих вульгарных красных туфлях и надеется, что ей удастся раскурить со мной трубку мира? Нет, трещина в отношениях сначала должна зарасти травой!» Аннетта отстраненно молчала, чтобы избежать объятий.

– Не знаю, приходилось ли тебе испытывать подобное, – продолжила Ольга, – но когда долго живешь без мужчины, иногда хочется лечь в постель с первым встречным. Потом уже понимаешь, что это было ошибкой.

Аннетте было знакомо это чувство, но она себя не выдала. Конечно, в том, что первым встречным для Ольги оказался Поль, радости не было никакой, но и ей самой гордиться было особенно нечем.

– А теперь скажи, – потребовала Ольга, – как ты считаешь, надо ли мне вернуть себе девичью фамилию?

Аннетта покачала головой. Какая разница – Бауманы или Мёллер?

– А сколько ты платила за вытяжку? – спросила Ольга, с удивлением рассматривая металлическую установку в стиле хайтек.

Вдруг из гостиной донеслись стоны.

– Просыпается, – взволновалась Аннетта и приоткрыла створку; более высокая Ольга заглядывала в щелку над ее головой. Ахим раскрылся во сне и был похож сейчас на больного ребенка с высокой температурой, который вот-вот проснется и будет звать маму.

– У меня есть очень похожий старшеклассник, – шепнула Ольга. – Рыдает, получив за сочинение плохую отметку. Не лучше ли мне остаться? В присутствии постороннего человека твоему деверю придется держать себя в руках.

Вот этого Аннетта не хотела ни под каким видом и, увидев, что Ахим сел, закрыла щель.

– Все, конец спектакля! Мне надо идти к нему, – решительно произнесла она.

– Погоди еще, – возразила ей Ольга, – мальчик после дневного сна захочет в туалет.

Но Аннетта разнервничалась и не хотела ничего слышать, желая сразу же избавиться от неприятной обязанности.

– Ладно, раз тебе так невтерпеж, – смирилась Ольга. – Я выметаюсь, только допью вино.

Ахим тем временем отбросил плед и стал растирать руками лицо.

– Я бы еще спал и спал, – обратился он к вошедшей в комнату Аннетте.

Все были бы только рады, подумала Аннетта, с усилием улыбнувшись ему, и еще раз набрала номер конторы Поля. На этот раз сработал автоответчик.

Ахим встал, по-кошачьи потянулся и в носках вышел из комнаты.

– Сейчас вернусь, – сообщил он.

В прихожей он мог столкнуться с Ольгой.

Вернувшись, Ахим снова упал на диван и завернулся в плед.

– Мне холодно, малышка, – пожаловался он.

Она ласково положила руку ему на колено.

– Мне нужно тебе что-то сказать, – начала она. – Именно поэтому мы тебя и разыскивали. Будь мужественным!

Аннетте показалось, что Ахим заранее начал покрываться гусиной кожей, но оказалось, что его затошнило от вида летающей по комнате мухи.

– Ваша мама умерла, – сказала она и почувствовала облегчение, что эта фраза наконец произнесена.

– Что за чушь ты несешь? – вскинулся он. – Не может быть!

Муха наконец уселась, и Аннетте захотелось прибить ее загипсованной рукой.

Некоторое время оба молчали.

– Никогда в жизни я не стала бы говорить такие страшные вещи, если бы это не было правдой, – наконец проговорила она. – С этим не шутят.

Нижняя губа Ахима задрожала, и наконец произошло то, что должно было произойти: он протянул к Аннетте руки.

Аннетте ничего другого не оставалось, как прижать плачущего деверя к груди и легонько его укачивать. Какие слова утешения она могла найти? В голову ничего не приходило. Но почему Ахим молчал и даже не спрашивал, как это случилось?

Но Ахима занимало, оказывается, совсем другое.

– А где мама сейчас? – спросил он, когда Аннетта уже потеряла всякую надежду на то, что тот заговорит.

Аннетта едва не ответила «на небесах» тем же тоном, но вопрос был совсем не об этом.

– Поль сможет тебе сказать, – ушла от прямого ответа Аннетта.

– Она мучилась? – продолжал допытываться Ахим.

Хотя Аннетта и не могла знать этого наверняка, она покачала головой. Ее блузка постепенно намокала, горячая ткань прилипла к телу.

– Наверное, смерть в воде – легкая смерть, – произнес Ахим.

В голове у Аннетты будто сработала тревожная сигнализация, слова застряли в горле. Чтобы скрыть внезапную дрожь, она отстранила деверя и встала.