Элейн Барбьери: Связанные страстью

Когда Мэтт шагнул к двери, Саманта заявила:

— Я отправляюсь с тобой. Дядя Шон наверняка захочет меня видеть. Кроме того, я должна объяснить ему, какова Ситуация. Хочется верить, что он будет в состоянии меня выслушать.

— Ты останешься здесь. Объяснишь ему, что хотела, когда мы вернемся, — сказал Мэтт.

— Я еду с тобой, — упрямо повторила Саманта.

Мэтт хотел было возразить, но понял, что только зря потеряет время, которого у них и так в обрез.

Пока мужчины подтягивали подпруги и проверяли, хорошо ли взнузданы лошади, с нетерпением дожидавшаяся возможности вскочить в седло Саманта неожиданно обратилась к Мэтту:

— Скажи мне, что все закончится хорошо, Мэтт… Ну пожалуйста!

— Лично я сделаю все, что в моих силах.

Мэтт и Такер, вскочив на коней, обменялись взглядами. Не произнеся ни слова, они пообещали друг другу действовать заодно.

Мэтт медленно ехал по поросшей лесом местности. За ним следовала Саманта. План действий был прост: выехать на второстепенную дорогу на Оклахому с разных направлений и с помощью Такера и Дженни напасть на Мейсона с двух сторон. По идее они должны были застать Мейсона врасплох и заставить сдаться, но Мэтт сильно сомневался в успехе этого предприятия. Во-первых, как найти грунтовую дорогу на Оклахому в каждой паре знал только один человек. Во-вторых, неизвестно, достаточно ли ясно мыслит Макгилл, чтобы вспомнить про этот путь и, более того, выманить на него Мейсона. Неизвестно также, поверит ли Саманте Макгилл, когда она объяснит ему все обстоятельства дела.

Короче говоря, слишком много «неизвестно» и «если».

Мэтт бросил взгляд на Саманту и придержал лошадь, ожидая, когда девушка с ним поравняется. При этом он хорошо помнил, что Такер и Дженни едут, скрытые зарослями, по другую сторону дороги и всем им желательно поддерживать одинаковую скорость передвижения, дабы не слишком отдаляться друг от друга.

Что-нибудь случилось, Мэтт?

— Ничего плохого. — Неожиданно перегнувшись через седло, он заключил Саманту в объятия и нежно поцеловал, памятуя прежние объятия и поцелуи. Затем прошептал: — Решил повторить кое-какие слова. Так, на всякий случай. — Он сделал паузу, после чего, гипнотизируя девушку взглядом, произнес: — Я люблю тебя, Саманта. А все, что наговорил тебе прежде — полная ерунда. Хотел, знаешь ли, рассориться с тобой на время, чтобы не подвергать тебя ненужному риску, связанному с этим делом. Но судьба определенно воспротивилась этому.

Саманта хотела было ответить ему, но он прижал палец к губам и добавил:

— Тебе не нужно ничего говорить. Просто хочу, чтобы ты знала, что моя любовь к тебе не исчезла и осталась прежней. Я буду любить тебя всегда, что бы ни случилось.

— Мэтт, я…

— Ш-ш-ш!..

Мэтт выпустил Саманту из объятий, вложил ей в руки поводья и уже совсем другим, более суровым тоном произнес:

— Пора двигаться. У нас работа, которую мы обязаны сделать.

Потрясенная, но старавшаяся этого не показывать Саманта молча сидела на лошади, когда они возобновили движение среди зарослей. Она знала, что если дядя Шон в состоянии мыслить рационально, он, без сомнения, вывел-таки Мейсона на дорогу, которую их компания стремилась перекрыть. Кроме того, она понимала, что Мейсон из-за ранения дяди Шона вынужден ехать медленно и они с Мэттом могут наткнуться на них в любое время.

При том условии, что дядя Шон в состоянии ясно мыслить.

Судорожно сглотнув, Саманта гордо вздернула подбородок, как поступала всякий раз, когда ей не хватало уверенности. Нет, они на верном пути! Дядя Шон не подвел ее и выманил Мейсона на нужный им второстепенный тракт. Если, конечно, не умер.

А если умер?

При мысли об этом Саманта на секунду прикрыла глаза. Но в следующую секунду распахнула их снова, ибо услышала звуки, напоминавшие отдаленную человеческую речь, и посмотрела на Мэтта. Он тоже услышал эти звуки и прижал палец к губам, призывая ее к молчанию. Потом они, старательно прислушиваясь, двинулись на звук, приближаясь к дороге. Когда достигли придорожных кустов, звуки речи Стали уже вполне различимыми.

— Езжай быстрее!

— Быстрее не могу, — отозвался слабый голос, принадлежавший, вне всяких сомнений, дяде Шону.

— Если мы в ближайшее время не достигнем знакомых мне мест, то тебе придется здорово пожалеть об этом, — произнес с угрозой в голосе Мейсон и продолжил: — Но если ты мне соврал и это не лучший путь до Оклахомы для человека, желающего сохранить инкогнито, кара настигнет тебя раньше, нежели ты думаешь.