Алена Винтер - Своя-чужая жизнь, или Верни мою любовь

– Глаза меня не подвели, – сказала она. – Но этот балахон все же лучше, чем та грязная тряпка, в которой ты приехал. Фира Айдаровна, – кивнула она, представившись.

– Кирилл Юманов. Германович.

Женя прыснула от смеха, услышав, как неуверенно он прибавил отчество.

– Присаживайся, Германович, – указала она рукой на мягкую скамью. – Пока мы одни, то есть втроем, у нас есть возможность познакомиться. Признаюсь, я слышала о тебе многое, но хотелось бы знать, что из этого правда, а что Анна приврала, чтобы возвеличить тебя в моих глазах. Начнем: рост, вес, предпочтения в еде?

Кирилл улыбнулся, потому что Женя быстро прикрыла лицо руками, защищаясь от полотенца, которым Фира Айдаровна замахала перед ее лицом.

– Я не шутила, – сказала Женя, выхватывая из рук тети Фиры предмет, угрожавший ее физическому здоровью. – Хочу все знать!

– Почитай энциклопедию, – посоветовала ей тетя Фира и, посмотрев на Кирилла, мягко улыбнулась глазами. – Ты голоден?

Анна быстро поняла, о каком месте идет речь, хотя и удивилась тому, что Рэм назвал это заведение «их» кафе. Они были там лишь несколько раз, и всегда так получалось, что именно в этой уютной кофейне проходили самые жаркие их ссоры. Правда, громко кричать было невозможно, зато полушепотом они выговаривали друг другу все, что они думают.

В этом кафе Рэм просил руки Анны, но она отказала ему, так как уже собиралась замуж за Влада, к тому же она ответила, что не любит Галеева. В тот момент она увидела в глазах Рэма ярость и испугалась, что он ударит ее. Он никогда не умел сдерживать эмоции, и присутствие людей за соседними столиками тоже не удержало бы его, однако его остановил страх, написанный на лице Анны, и ничем не скрываемое презрение в ее взгляде.

Анна вспомнила, как в этом же кафе она ждала Рэма с твердым намерением соблазнить его. Тогда она отчаянно пыталась забеременеть, наивно полагая, что ребенок спасет ее рушившийся брак. Как выяснилось, Влад не мог иметь детей. Узнав о результатах анализов, Анна не сказала мужу правду о его бесплодии. Это было бы непростительной ошибкой, так как в подобных вещах нельзя проявлять слабость, жалость и тем более нельзя обманывать, думая, что твоя ложь может быть оправдана необходимостью. Не бывает лжи во имя спасения. В этом Анна убедилась уже гораздо позже, но тогда, три года тому назад, она искренне считала, что ребенок принесет долгожданное счастье ей и Владу. Обратиться в клинику и воспользоваться донорской спермой она не посмела: подобные процедуры носили официальный характер, к тому же врачи требовали согласия обоих родителей, чего, естественно, Анна не могла им предоставить. Обманув мужа, сказав, что скучает по сестре и матери, она прилетела в Москву. С родными она встретилась, чтобы отвести от себя возможные подозрения, но главной ее целью был Рэм. Галеев, рассуждала она, в идеальной физической форме, он красив и умен, что делает его идеальным биологическим отцом. Впрочем, не будь Анна знакома с Рэмом, вряд ли она решилась бы на такую авантюру. Познакомиться с мужчиной и использовать его только для того, чтобы познать радость материнства, казалось ей глупым и жестоким. Она не понимала, что именно так и поступает по отношению к Рэму, более того, даже не задумывалась о том, что он почувствует, узнав о ее обмане. Анне хотелось одного – иметь ребенка, от всех прочих мыслей, связанных с моральной стороной ее поступка, она отмахнулась, причем это получилось у нее весьма искусно. В последующие месяцы совесть не тревожила ее и не требовала признаться кому-либо в том, кто настоящий отец Саши.

В третий раз – и последний – они с Рэмом окончательно разругались в этом кафе. Рэм просил ее уйти от мужа к нему, но Анна сказала, что боится его еще больше, чем одиночества. Что она предпочла бы всю жизнь жить, несчастная, с Владом, чем провести одну неделю с Галеевым. Действительно, она боялась Рэма, но и тянулась к нему, как к опасной игрушке, привлекавшей ее своей красотой и таинственностью. Рэм пугал ее, возбуждал – и опять пугал. Пожалуй, ни один человек в ее жизни не вызывал в ее душе таких противоречивых чувств. Они так тесно переплелись между собой, что сложно было определить, где ложь, а где правда. Порою Анне казалось, что она просто выдумала эту жестокость Рэма, а также свой страх перед ним. Нечто необъяснимое влекло ее в его объятия, но, стоило ей в них оказаться, как ее душу сковывал лед неприязни. Она отталкивала Рэма, но через какое-то время вновь стремилась к нему. Эта глупая непостоянность удручала ее, но еще больше страшил Анну сам Рэм и его опаляющая, неконтролируемая страсть. Анна содрогнулась, вспомнив, что он пообещал избавиться от Влада, если она не оставит его, но в тот момент эти угрозы показались ей пустыми словами. Она лишь с ненавистью прошептала, что сама убьет Рэма, если он посмеет приблизиться к ней ближе чем на сто метров. Расстались они в состоянии полной вражды, но Анна быстро забыла об этом. Уже через две недели Влад объявил, что он намерен восстановить их отношения, и отвез ее в Грецию. А затем началась длинная история возвращения Анны к нормальной жизни, и ни разу за весь этот срок она не вспомнила о Рэме. Но страсть мгновенно вспыхнула в ней, едва он появился на пороге квартиры Виноградова. Слабость и неуверенность вновь толкнули Анну в объятия Рэма, причинив боль им обоим. Это надлежало исправить. Возможно, ей будет сложно закончить главу своего прошлого под названием «Рэм Галеев», но лучшего выхода, чем окончательный разрыв, она не видела.