Эльмира Нетесова - Полет над пропастью

Лишь спустя время решился поцеловать. Варя насторожилась, нахмурилась, заспешила домой. Но на следующий день пришла. Виктор сварил кофе и, обняв Варю, поцеловал уже всерьез. Та, нахохлившись, пересела к окну:

— Вить, мне кое-что нужно рассказать тебе, но как это сделать, ума не приложу!

— А об этом нужно говорить?

— Не знаю, — пожала плечами.

— Скажи, что мешает? Оно стоит между нами?

— Нет!

— Тебе кто-то другой нравится?

— Да что ты? Ни в коем случае.

— Это тебе мешает или тяготит?

— Витя, дело совсем в другом. Ты да и я уже не относимся друг к другу как обычные соседи, появилось что-то большее. И… Ну, короче, выслушай и суди сам, — рассказала соседу, что случилось с нею в деревне.

— Потому, мне не стоит приходить к тебе. Я вовсе не та, какою меня считаешь. Конечно, я не виновата в случившемся, но это произошло со мной. Меня опозорили…

— Сколько лет прошло?

— Пять.

— И ты все терзаешь себя? Давно пора забыть. А вот если будучи моей женой изменишь, тогда уже вопрос другой. Знай, прощать я не умею и забыть не смогу.

— Так ведь мы не женаты!

— А я заранее, на будущее предупредил.

— Как тебя понять? Не сделав предложения, не получив мое согласие, уже грозишь? Оригинал, ничего не скажешь! — отступила на шаг от наступавшего Виктора.

— Считай, что сделал предложенье и получил согласье! Твое! Попробуй, откажи! Я всегда своего добьюсь. Ведь ты моя девчонка, моя радость, я никуда не отпущу и никому не отдам тебя!

Варвара вернулась к своим только утром, с ключом от Витькиной квартиры в кармане. Она уже через неделю стала официальной женой этого человека.

Мать с отцом, приехав познакомиться с зятем, сразу растерялись. Они ожидали увидеть молодого парня, а тут седой человек, много старше Варьки, как такого называть сыном, если он чуть моложе самого отца. Родители смотрели на Виктора ошалело и никак не могли понять, с чего их дочь решилась выйти замуж за старика? Неужели в целом городе не нашла для себя более подходящего человека?

Отец, знакомясь, подал руку зятю, а мать и этого не смогла сделать, заплакала, заголосила не сдержавшись:

— Что ж ты, Варька, утворила, дура окаянная? Уж лучше в вековуках осталась бы в деревне. Ну кому такого зятя покажешь? Засмеет люд. Он же наш ровесник! Что будешь делать с ним через десяток годов? Да разве он муж? — выла Елизавета в голос.

— Успокойся, мам!

— Телка ты безмозглая! Иль ослепла, не видела за кого идешь? Иль он единственный сыскался? Почему поспешила? В деревне, да еще с дипломом, тебя любой бы взял! А этого как нашим показать, чем назвать его? — отвернулась от Виктора.

— Мам, прекрати! Не зли меня! Витя прекрасный человек. Поимей совесть и не позорь нас. Я плевала на деревню и ее мнение! Мне с ним жить, а не вам.

Будешь мужа позорить и обижать, никогда к вам не приедем и к себе не позовем. Навсегда чужими станем. Я не для тебя, для себя его выбрала. И хватит тут истерик. По мне, так лучше Вити нет человека на всей земле! Поняла?

— Дура ты слепая! — пробурчала Елизавета.

— Разувайтесь, проходите! — предложила Варя и повела родителей смотреть квартиру. Оба онемели от увиденного. Еще бы! В гостинице итальянская мебель, на потолке хрустальная люстра, на полу арабский ковер. На стенах чудесные картины, диковинные светильники, в шкафу такая посуда, какой отродясь не видели. В спальне и вовсе оторопели, гарнитур «Людовик» потряс обоих. Кровать с колхозное поле. Вся белая, сверкающая. Шкаф будто из снега, перламутром отливает. Трельяж, кресло, банкетка и тумбочка, словно у короля взяты.

— Мама родная! Как же вы друг дружку в такой койке находите? На ней всю деревню можно поместить! — ахала мать.

— Теперь пошли в кабинет мужа!

— Чего? Куда? Да что ему на работе мало места, что он в доме кабинет завел? — удивился отец.

Родители обошли всю квартиру. Даже на балконе побывали. Но больше всех им понравилась кухня. Здесь все было под рукой, все на месте. И дочка одета не хуже королевы. На столе чего только нет! Все вкусное, красиво разложено, глаз не оторвать. Дочка дала денег Елизавете. Немало. Тут и на дрова, и на комбикорм, и на сено корове, еще и на жизнь самим останется.

— Где ж столько заработала? — спросили родители.

— Муж велел вам помочь. Он дал…

— Видать, добрый человек попался. Это не беда, что старше, дружней жить будете, а и таскаться по бабам не станет. Смотри и сама за него держись, — согласилась мать.

Перед отъездом Виктор подарил ей теплый платок и кофту, отцу пуховик и шапку.