Валентина Мельникова - Мой ласковый и нежный мент

– Бедный малыш, – вздохнула Людмила, – я ведь тоже так соскучилась по нему. – И переспросила:

– Выходит, тебя перевели в Красноярск? Ты рад этому?

– Есть такое дело! – усмехнулся Денис. – Перевели, и даже с повышением. На полковничью должность. Работы, конечно, прибавится, и чует мое сердце, тебе это не слишком понравится.

– Я уже научилась тебя ждать, Барсуков. – Людмила обняла Дениса за плечи, заглянула в глаза и не удержалась, съязвила:

– Мой ласковый и нежный мент! Черт бы тебя побрал! Если ты еще раз попытаешься улизнуть от меня, я тебя пристрелю на месте. А как я стреляю, ты знаешь!

Крупный серый волк проснулся ночью. Широко и со вкусом зевнул. Прислушался. Рядом завозилась и вскочила на ноги молодая проворная волчица с более темной, чем у приятеля, спиной. Волк одобрительно глянул на подругу, принюхался, вытянув нос по ветру. Тайга спала, темная, неуютная в ожидании снега, который наконец прикроет облетевшую листву, упрячет под сугробами тропы и мелкую лесную живность. На высоком чистом небе появился молодой месяц. Его серебряный серп завис над горизонтом, бледный, неяркий свет не гасил звезд.

Волчица толкнула волка боком и побежала. Она проголодалась и звала его поохотиться. Он тоже решился побежать, но споткнулся и остановился. Конечно, еще совсем не охотник. Слаб на ногах.

Волчица вернулась, поскулила и резко метнулась в сторону, поняла, что ее приятелю с ней не тягаться. Ушла одна.

Волк не вернулся на лежку, а потихоньку пошел прямо на месяц. Его неокрепшие лапы скользили по камням, он продирался сквозь заросли кашкары, повизгивая всякий раз, когда ветка хлестала по искалеченной спине. Но, встав в первый раз на ноги после тяжелейшего ранения, уже не мог не идти.

Впереди на поляне проревел марал. Волк был опытен и знал, как опасен олень во время гона, особенно для него, лишенного спасительной быстроты в ногах. Поэтому осторожно обогнул поляну и снова взял направление на сияющий в небе молодой месяц.

Он не вспоминал о своей молодой подруге и не боялся потерять ее. Она все равно отыщется. Тайга не представлялась им запутанным царством, тропы и запахи способны рассказать сотни и сотни историй, прошлых или продолжающихся во имя жизни и потомства. Это был обжитой, привычный дом. Но все устремления волка были нацелены на другое. На то, что тревожило все эти нескончаемые дни и недели с тех пор, когда он каким-то чудом выбрался из речного порога с огромной рваной раной на спине…

За горбатой горой посерело небо. Начиналось утро. Волк очень устал. Он шел валкой, тяжелой походкой измученного зверя, чутье притупилось. Даже когда на него из-за реки накинуло острым собачьим запахом, только вздыбил на затылке шерсть, но не почувствовал обычного боевого задора.

Тем временем еще больше посветлели вершины гор, только у реки по-прежнему держалась влажная, простеганная туманом темнота. Волк медленно поднялся на крутой взлобок горы и прилег среди кустов дикой малины, положив на лапы свою измученную, отяжелевшую голову.

Над селом разгоралась утренняя заря. Вот-вот покажется солнце. А волк лежал и смотрел вниз на серые крыши домов, над которыми струились первые дымки, и ему казалось, что он слышит тихий и ласковый женский голос:

– Темуджин, паршивец, откуда ты взялся?

И волк был счастлив, потому что хозяйка рядом.

Потому что ей хорошо и спокойно. Как хорошо и спокойно бывает ранним сентябрьским утром в этом лучшем из миров!

Ноябрь 1998 г. – февраль 1999 г.

Абакан

Almighty – Всемогущий (о Боге) (англ.).

Уничтожить это безобразие (англ.).

Технологии (англ.).

Разглаживают рубцы и шрамы (англ.).

Бросьте эту ерунду! (англ.)

Все (англ.).

Моя дорогая (англ.).

Некоторые его идеи (англ.).

Очень полезен (англ.).

Конечно! (англ.)