Эдриан Маршалл - Улыбнись, малышка

— Конечно, получишь, — улыбнулась я и, чтобы спрятать слезы, выступившие на глазах, потянулась в карман за своей любимой перьевой ручкой. — И книги тоже. С моей подписью.

«Полдник людоеда» я подписала очень просто: «Дорогому кузену Майлсу на память от кузины Кэролайн» . А вот «Ангела за шторами» мне захотелось подписать как-то по-особенному, лирично, как выразился Майлс об атмосфере этой книги. Немного подумав, я подписала второй роман и протянула его Майлсу.

— «Майлс! Мне бы хотелось, чтобы и за твоими шторами всегда прятался добрый ангел. Малышка Кэрол» , — прочитал мой кузен. — Спасибо за добрые слова, малышка Кэрол, — мягко улыбнулся он мне. — Мой маленький добрый ангел…

— Нет, мисс Пейн, вы определенно хотите, чтобы скоро я не влезла и в новые джинсы! — сказала я и возмущенно посмотрела на мою невозмутимую старушку, которая самым наглым образом пыталась превратить меня в маленького розовощекого поросенка.

— Вы столько работаете, милая Кэрол, что вам это не грозит. Ваш собственный роман, роман вашего кузена, дело детектива Соммерса… При этом вы еще и есть отказываетесь — ну куда это годится?

— Мисс Пейн, я не съем больше ни кусочка, — категорически возразила я, отставив в сторону тарелку с дымившимися пирожками. — Достаточно того, что вы уже со мной сделали. Я ем как герой «Полдника людоеда».

На губах мисс Пейн забрезжила улыбка.

— Что же будет дальше? Прикажете мне купить еще десяток джинсов и свитеров?

— Ну хорошо, — уступила Дженевра. — Если хотите, можете не ужинать. Но не обедать я вам категорически запрещаю.

И это у нее называлось уступкой!

— Но я же пообедала! — закричала я тоном несправедливо обвиненного подсудимого в заключительной части судебного разбирательства. — Я же съела суп с клецками по-польски, тарелку салата «Ницца» и мясо под соусом… Не помню, под каким это было соусом. Куда, по-вашему, должны уместиться пирожки?!

— В желудок, надо полагать, — пожала плечами мисс Пейн и недовольно поджала губы. — Ну хорошо… — очевидно, она собиралась пойти на очередную уступку, — если вы не хотите пирожков сейчас, не ешьте. Тогда вам придется ими поужинать.

— Вы же сказали, что я могу не ужинать?!

— Только в том случае, если вы будете нормально обедать, — ответствовала мисс Пейн.

На сей раз мои нервы не выдержали.

— Мисс Пейн, если вы будете пичкать меня пирожками или какой-либо другой едой и советовать мне, как правильно питаться, вам придется поискать себе новое место, — тоном, исключавшим любую возможность поспорить, заявила я.

— Хорошо, я об этом подумаю, — сухо ответила мисс Пейн и удалилась на кухню, забрав с собой несчастные пирожки, которые на самом деле мне действительно очень хотелось попробовать.

Я поняла, что перегнула палку, но признать перед Дженеврой свою вину означало полностью попасть в ее рабство.

Чего доброго, она еще начнет отучать меня курить и будет выбрасывать мои сигареты, подумала я и решила, что ни за что на свете не возьму свои слова обратно.

Мисс Пейн игнорировала меня добрую половину дня и даже не подняла трубку, когда мне позвонил Майлс. Он заехал за мной, и мы вместе отправились в участок, чтобы лично узнать о результатах экспертизы, которые к этому времени должны были доставить Мэтью Соммерсу.

Наш детектив пребывал не в лучшем расположении духа, и это я поняла сразу, как только увидела знакомого сержанта Энистона. Молодой человек выходил из кабинета Соммерса ссутулившись, а лицо у него было красным, как середина плохо прожаренного бифштекса. Мне показалось, что бедняга готов был заплакать. Что же такого ему наговорил Соммерс? Мое чуткое сердце дрогнуло при виде такого удручающего зрелища.

— Здравствуйте, сержант Энистон, — поздоровалась я с молодым человеком. — У вас неприятности?

— Здравствуйте, мисс Камп. Не волнуйтесь, ничего страшного, мэм. Просто Соммерс меня немного… отчитал.

— Ничего, сержант, все обойдется. Он, наверное, просто не в духе, — подбодрила я парня.

— Наверное, мэм. Спасибо, — улыбнулся мне Энистон.

Майлс робко постучал в дверь.

— Входите! — донесся из кабинета грозный рык.

Мэтью стоял к нам спиной, поэтому я не могла видеть его лицо, но подозревала, что это даже к лучшему.

— Ну что еще?! — грозно спросил детектив и обернулся. Когда он увидел меня и Майлса, собравшиеся было над переносицей грозные складки разгладились и его лицо немного посветлело. — А, это вы. Извините за прием. Похоже, у меня работают одни идиоты.