Наталья Андреева - Любовь и смерть в социальных сетях

– Эй вы, лохи! Топайте пешком!

– Так вам и надо!

Толпа была единодушна. Те, кто ехал вниз, обрадовались, что взбирающимся наверх теперь придется попотеть. Люба вместе с товарищами по несчастью поплелась по ступенькам.

– Лохи! – неслось вслед.

– Лузеры!

– Что за хамство! – сказала женщина, за которой, задыхаясь, шла Люба.

– Что вы хотите, самолеты падают, – вздохнул мужчина с видавшим виды портфелем.

– Да я не про технику.

– И я про них. Про людей.

– Вы что, молодыми не были? – раздалось сзади. – Веселятся ребята. Шутят.

– Злые у них шутки!

– На себя посмотри…

Дискуссия оборвалась на верхних ступеньках. Дальше каждый был сам по себе. Люба подняла воротник и шагнула под ледяной дождь. Она вдруг вспомнила жену каменщика, неизлечимую алкоголичку, и ей тоже захотелось напиться вдрызг.

Встала она с тяжелой головой. Атмосферное давление резко упало, над городом нависли тучи, за окном по-прежнему моросил дождь. Дороги превратились в каток. Это стало темой дня. Страна, ликуя от восторга, смотрела, как москвичи стоят в мертвых пробках. Так вам и надо, лузеры! А у нас денег столько нет, зато погода хорошая!

«Вчерашняя сцена в метро, только масштаб побольше», – подумала Люба. На телевидении знали, как поднять людям настроение.

Она по привычке смотрела утреннюю информационную программу, ожидая, когда закипит чайник. Все было как всегда. Любу давно уже мучил вопрос: почему при установке на позитив все новости, как на подбор, из области ночных кошмаров?

– …случилось ДТП. Трое пострадавших отправлены в больницу, один в тяжелом состоянии. По прогнозам синоптиков, дождь в Москве будет идти еще как минимум сутки…

– …грозит дефолт. Биржи отреагировали на эту новость резким падением…

– …устроили забастовку. Люди демонстративно жгли перед зданием парламента присланные счета, выкрикивая, что у них давно уже нет денег, чтобы их оплачивать…

– …эти издевательства физрука школьник снял на мобильный телефон. Родители уже подали в суд…

– …по вине врачей. Девочка находится в тяжелом состоянии…

– …попал в аварию автобус с русскими туристами. Есть жертвы. Самолет МЧС, взяв на борт родственников пострадавших, срочно вылетел из Москвы.

– …наша сборная проиграла в финале испанцам.

И под конец как всегда:

– Праздник в Московском зоопарке. Осиротевший тигренок принят в семью.

Картина маслом. Люба со вздохом налила в чашку кипяток. Приятно, когда так любят животных. Неприятно, когда так любят только животных.

Утреннее метро не показалось ей таким терпимым, как ночное. На перроне в ожидании поезда стояла толпа. Его все не было, а народ прибывал. Когда поезд прибыл и двери наконец открылись, начался штурм. С безразличными лицами люди бились за место в вагоне, некоторые еще даже не проснулись, но это не мешало им энергично толкаться локтями. Это было странное зрелище: эмоций никто не выплескивал, не матерился, не орал: «Куда прешь?!» – все, в общем, понимали, что утренняя поездка в метро – это осознанная необ-ходимость. Тем не менее одна женщина чуть не упала на рельсы. Никто не испугался, не закричал, не остался на перроне поглазеть. Подумаешь, тетка чуть не свалилась под поезд. Ледяной дождь будет идти еще как минимум сутки. А в Московском зоопарке праздник. День как день. Набились в вагоны и поехали. Молча.

Любу, непривычную к борьбе за место под солнцем, затолкали. Видя слабое звено, остальные с такими же безразличными лицами выбрасывали его и смыкались в прочную цепь. Оловянные солдатики ровным строем выдвигались отбывать трудовую повинность. Всякого, кто от них отличался, они с молчаливым презрением выдавливали из своих рядов. В итоге Люба чуть не опоздала.

«Нет уж, буду ездить на машине, – подумала она, прощаясь с дорогой застежкой. Осиротевшая шубка на глазах подешевела, превратилась в потерявшее вид барахло. – И как это некоторые женщины умудряются, добираясь на работу общественным транспортом, выглядеть так, будто они только что вышли из парикмахерской и при этом не касались ногами земли? Приходят на работу в чистой обуви и с безупречным макияжем!»

У нее же моментально промокли ноги, прическа растрепалась, а лицо было такое, что девочка на рецепции испуганно спросила:

– Что с вами, Любовь Александровна?

– Я ехала на метро, – жалко улыбнулась она.

– Вам что, нахамили? Или лапали?

– Нет, я просто ехала.