Тери Сан - Флажок на границе души

И от земных оков, свободным стану я

От зла и от добра"...

Алекс покрутил пальцем у виска и ушёл.

- Свободен. На сегодня.

Приговор или отсрочка неизбежной расплаты, когда мой мозг вернётся из неопределённого отпуска, выписанного ему лично мной?

- От зла и от добра, моя душа была на лезвии ножа.

Повторяю, бессмысленно кривя губы в уродской улыбке, отражении не менее уродской души. Поло-ролевая идентификация, с*ка.

Кто придумал это дурацкое и смешное определение?

Те, кто, наверное, знал, каково это - родиться таким. Каким таким?

Волосы, растрёпанные в разные стороны, идиотская морда лица. Вполне симпатичная морда. Как и сам мальчик. Симпатичный, вполне мужественный мальчик, как и положено быть мальчикам в подобном возрасте. Вот только глаза неправильные. Злые глаза. Совсем не детские глаза. Именно на эти глаза и повёлся Алекс.

Дуализм души? Маленькая грань невозможного. И там, где-то посередине, стою я, размахивая своим нелепым белым флажком.

"Кицунэ". Я повторяю, как заклинание. Провожу ладонью по лицу, пытаясь отогнать наваждение давно забытого сна.

Чупик сдаётся неизбежному и ломается во рту. А в руках остаётся одна тонкая белая палочка, пластмассовый огрызок, который мне почему-то всегда жалко выбрасывать.

Натягиваю любимую рубашку Алекса. А что? Я сегодня свободен. Мне можно. Например, можно сделать всё. Можно сходить куда-нибудь. И однажды не вернуться. Куда? Куда я смогу уйти со своим невидимым белым флагом, выжженным в моей уродской душе, проставленным печатью на моём уродском теле?

Каждый жест - как песня.

Кто вы, прелестное создание, девочка или мальчик? Знаете, я пидор. Просто пидор. ОНО... серединка на половинку. Объясните подробнее, пожалуйста. Это девочка с яйцами или мальчик без яиц?

Но я не делаю. Ничего не делаю. Сижу на диване, пожирая килограммы конфет, и думаю о том, что невозможно вырваться из очерченного для тебя круга. Только смириться и жить.

Или ждать. Чего ждать? Операции по смене пола. И что потом изменится? Я смогу носить юбку и красить ресницы губной помадой? Ха-ха. Я их и так крашу. Чёрной переливающейся тушью какой-то ути-пуси-супер экологической фирмы Амвей, которая не оставляет следов и не вредит моему драгоценному здоровью. Уж об этом Алекс заботится особо тщательно. Боится за мою ж**у.

Она ему нужна. Я или моя тощая задница? Хотя почему же - тощая? Вполне приличная задница. И когда я одеваюсь как девочка, меня невозможно отличить от настоящей девочки.

Алекс не любит, когда я кривляюсь. Он так боится за мою драгоценную репутацию. А за свою не боится. Связался с пидором и не задумывается о том, что будет, когда все узнают о нас. Город маленький - реакция большая. Наверное, я уйду с работы. Стану сидеть на шее Алекса и медленно сходить с ума.

Я уже спятил. И это лишь временная отсрочка. Короткая, как и полагается быть отсрочкам. А потом я провалюсь в бездну. И будь, что будет.

Сажусь за комп и читаю, читаю, читаю. Раз за разом, одно и то же. "Кицунэ"...

Интересно, каким ты видишь этот мир, раз способен так вдохновенно рисовать словами?

Словно художник, мешающий краски, на той особой грани, которая недоступна простым смертным. Или как музыкант.

Моцарт создавал свой бессмертный Реквием, используя всего семь нот, подбирая то, что в любой другой раскладке окажется невозможным, играя на диссонансе человеческого восприятия. Но зато как!! Точно так же, как да Винчи умудрился передать тысячи миллионов смыслов в одной невротической улыбке.

А люди проходят мимо и пожимают плечами, неуверенно кивают, когда слышат чужую похвалу, и любят рассуждать о том, что они ценители. Как нам это свойственно. Пытаться прыгнуть выше головы. Всем нам. И как нелепо жалки те, кто не пытается этого сделать.

Алекс читает Робина Пэка. Я тоже его читаю, зачитываюсь будоражащими словами, в которых целый мир. Несколькими чёткими, уверенными штрихами передан смысл, образ.

Волшебная изящная отточенность слога одного и здравомыслящая лаконичность второго.

А люди пробегают мимо и пожимают плечами. Потому что неинтересно читать то, где нет откровенной прянично-карамельной порнухи и сопливого хеппи-энда...

Врубаю радио и начинаю хохотать, слушая ритмичный стёб давно позабытого Мальчишника. Когда я был маленьким, эта группа была почти популярна.

- "Секс, секс. Как это мило. Секс, секс без перерыва".

А у меня есть чупик, и я его ем... головой.

В холодильнике упаковка безалкогольного пива. Для меня. Алекс пьёт исключительно благородные напитки. Коньяк, виски, изредка хорошее вино. Правда, это всё понты. Я-то знаю, что он предпочитает на самом деле, и после водки у него никогда не болит голова. Правда, после такой водки она просто не может болеть.