Анна Малышева - Кровь Луны

– Ты о чем-то с ней говорила? Я помешал?

– Нет, – протянула она, с трудом отводя взгляд от девушки. Катя сама не понимала, отчего ее так интригует и притягивает эта одинокая фигура, уже наполовину зачеркнутая дождем. – Я с ней вообще незнакома.

– …Тот парень обращался с ней, как с паршивой собачонкой, разве что ногами не пинал, а она заискивала перед ним, понимаешь? – Катя взглянула на кухонные часы. Ей пора было собираться на работу, но Глеб, казалось, и не думал уходить. – У меня создалось впечатление, что он от нее требовал чего-то, а она боялась матери. В общем, неприятная история. Может, милиции стоит про это знать?

– А может, и не стоит, – задумчиво протянул Глеб. Его лицо заметно помрачнело после того, как он выслушал рассказ соседки. – Я поговорю с ее сестрой, вот что я сделаю. Говоришь, на балконе у них был мужчина? Тот самый?

– Да я же не видела его. А голос… – Девушка засомневалась и наконец покачала головой: – Нет, и по голосу не опознаю. Но, судя по скандалу, – это был он. Наверное, твоя Виктория все же решила поговорить с матерью, неизвестно только о чем. Страшно, что все так закончилось. Прости, я на работу опоздаю.

– Так может, я тебя подвезу? Куда ехать?

– На «Мосфильм». Я быстрее доберусь на метро, на Садовом кошмарные пробки.

Глеб грузно выбрался из-за стола и протянул ей руку:

– Спасибо, что не выгнала. Поговорил с тобой, легче стало… Честно говоря, я чуть в нокаут не рухнул, когда увидел Вику… Ты ведь рассмотрела тогда, на крыльце, какая она красивая?

И когда Катя кивнула, гигант севшим голосом добавил:

– Надо было мне на ней жениться. Я бы к ней никого близко не подпустил, сейчас была бы жива.

Вопреки своим ожиданиям, Катя попала на работу не раньше обыкновенного, а напротив, опоздала на целый час. Проводив Глеба (тому явно не хотелось расставаться, он продолжал изливать душу, уже стоя одной ногой в подъезде), девушка решила принять душ, чтобы смыть накопившееся напряжение. Она часто исправляла таким образом испорченное настроение – струи воды словно уносили прочь, в водосток все страхи, обиды и недовольство собой. В плохие дни Катя могла принять душ три-четыре раза. Спрятав волосы под купальную шапочку, она плескалась в душевой кабине, забыв о времени. Завтрак по случаю отсутствия кофе был отменен. Пить чай, которым она угощала гостя, Катя не решилась. Девушка по-беличьи сгрызла на ходу сушку, наскоро оделась и, взглянув на часы, обнаружила, что сильно опаздывает.

«Ну конечно, – расстроилась она. – Так всегда и бывает, когда думаешь, будто есть запас времени…»

Особой трагедии в этом опоздании не было, Катя не ждала выговора и была более чем уверена, что за такую малость ее не уволят. Она была на хорошем счету среди сценаристов, работала со своей фирмой уже на четвертом сериале, и хотя работа была договорная, по сути временная, Катя привыкла ее считать чем-то постоянным. Два с половиной года назад, когда она только пробовалась на это место и участвовала в конкурсе, должность сценариста была овеяна для нее почти сказочным флером. Карина, к тому моменту уже год работавшая на сериалах сюжетчиком, предупреждала подругу: «Сбавь эмоции, кино здесь ни при чем. Творчество тоже ни при чем. И талант тут не нужен. И вообще – погаси фары и успокойся! Это конвейер!» Она, как всегда, оказалась чересчур радикальна в своих оценках, но Кате пришлось согласиться с нею в главном – литературный труд, поставленный на поток, заключал в себе очень мало творческой свободы. Он отнимал много сил и нервов, но давал стабильный доход; порою Катя получала от него некоторое удовольствие, но чаще воспринимала, как повинность… В целом эта была надежная гавань, где она надеялась задержаться подольше, так как не относилась к людям, любящим частые перемены. До сих пор Катя не боялась за свое будущее – ее только хвалили. Правда, похвалы эти имели чисто платонический характер, зарплату ей не повышали, премий не назначали, но девушка считала, что гарантированная тысяча долларов в месяц – не повод просить прибавки. Ее более требовательная подруга оценивала свой труд дороже, однако оставалась на проекте, а значит, все же была довольна этим местом. «А если Карина довольна – мне и подавно нечего волноваться!» – говорила себе Катя. Она и не волновалась до последнего времени… Но месяц назад в сценарной группе появилась новая редакторша, и девушку все больше тревожило, что у них до сих пор не нашлось общего языка.