Вэвиан Фэйбл: Золотая рыбка-2

— Куда это ты намылился? Ночь на дворе.

— Не заставляй меня повторять одно и то же.

Я смотрю на него и диву даюсь. Да, это несомненно мой брат Мартин, но как же он изменился! Может, дать ему по башке, чтобы мозги на место встали? Господи, что это я! Ведь по башке ему уже дали. Пожалуй, с того момента и начались удивительные метаморфозы.

— Что с тобой? Ты в порядке? — смеется братец, глядя на меня.

— Не сказала бы… — отмахиваюсь я.

Позднее, за ужином, Мартин продолжает свое показательное выступление:

— Не пойму, Дениза, у еды такой странный вкус, потому что она перестояла, или все дело в том, что это ты ее готовила?

Хмурый молча жует, игнорируя мои отчаянные взгляды. Приходится самой отбиваться от нападок.

— Видишь ли, я решила не лазить за подсказками в поваренную книгу, а доверилась свободному полету фантазии.

— Помнится, мальчишкой я так восхищался тобой! Ты была для меня кумиром и идеалом, честное слово. Мне казалось тогда, что у тебя богатая фантазия.

— А что еще тебе тогда казалось?

— Что моя сестра — самая умная, самая красивая и самая храбрая на свете.

— И что же?.. — нетерпеливо подстегивает его Даниэль.

— Как — что? — Мартин подбирает остатки соуса с тарелки. — По-твоему, моя сестрица не такая? — Последняя капля соуса повисает у него на подбородке. Наспех промокнув ее салфеткой, братец летит к двери. — К утру вернусь, — бросает он с порога.

— Когда? — переспрашиваю я слабым голосом.

Даниэль берет меня за руку и ненавязчиво просвещает:

— Мартин уже взрослый.

— А я и не успела заметить, как он повзрослел.

Не сказать чтобы на душе у меня полегчало, хотя перед сном мы с Даниэлем обсудили все мои дела-заботы. Почему-то мне кажется, будто некоторые мои вопросы, в частности по поводу Дональда и Шефа, Беллок попросту пропустил мимо ушей. Я не настаиваю, поскольку в голове у меня начинает постепенно складываться целостная картина. Даже смысл загадочного замечания секретарши Шефа вроде бы проясняется. Не факт, что сон мой станет безмятежней от этих открытий.

Зато маньяк явно вызывает у Даниэля интерес. Он даже советует приставить к Илеане охрану.

— Но ведь мы имеем дело с психом, который вряд ли способен планировать свои действия! — удивленно возражаю я. — Думаешь, он попытается навеки заткнуть ей рот?

— Именно этого я и боюсь. Суди сама. Если благодаря лаку и удастся несколько сузить круг поисков и если верно твое предположение, что преступник орудует на определенном участке шоссе, все равно вам придется проверить массу людей. Но и тогда у него остается шанс выскользнуть из сетей. К тому же следствие займет уйму времени. А девушка в любой момент может заговорить и рассказать о бандите. Газеты расписали эту историю во всех подробностях, и при желании он без труда выяснит, в какой больнице находится пострадавшая. Илеану необходимо уберечь, она — ключ ко всему делу.

Наутро, прихлебывая ядовито-крепкий кофе, я обмозговываю совет Даниэля. Перед уходом из дому звоню Лацо, который, судя по всему, в своих ночных раздумьях пришел к такому же выводу, поскольку сообщает, что уже принял необходимые меры.

Облаченный в только что сшитые штаны Даниэль, вальяжно развалясь в кресле, почитывает газету. Время от времени он исподлобья бросает на меня взгляд, с усмешкой стороннего наблюдателя взирая на мои лихорадочные сборы. Не станешь же объяснять, что с утра у меня всегда мозги набекрень и, пока соберусь с мыслями и переделаю все необходимые дела, ноги мои отшагают по квартире не один километр!.. Да и сами объяснения требуют времени, которого у меня и так в обрез.

— Я все понимаю, у тебя тысяча дел, — негромко говорит Даниэль, словно в ответ на мои мысли. — Но зачем четырежды переодеваться с головы до пят?

— Разумеется, гораздо проще было бы носить форму.

— Тогда можно и поспать лишний часок.

Я пропускаю его замечание мимо ушей. Мужчина и есть мужчина, что с него взять! Не заботься я о своем и его гардеробе, с него станется носить свои белые холщовые брюки не снимая.

— Где сейчас Элла? Ты увидишь ее? Сегодня опять съемки? Если освобожусь вовремя, заскочу взглянуть на твои выкрутасы.

— Ладно, — отвечает он сразу на все мои вопросы и снова утыкается в газету. Попробуй с таким поговори!

На бегу поцеловав Даниэля в лоб, я оставляю его наедине с газетой.

Зной на улице обдает меня нестерпимо горячей волной. Только этого не хватало — в самое пекло раскатывать весь день по шоссе. Надо бы переодеться в пятый раз и напялить что-нибудь полегче.