Ольга Дашкевич: Нью-Орлеанская дева

Я проснулась от того, что моим пальцам было мокро. Не открывая глаз, я пошевелила пальцами. Вода. Вода плеснулась, когда я отдернула руку.

«Я уснула в ванне!» — пронеслась паническая мысль. Всю жизнь страшно боялась уснуть в ванной: когда я была маленькой, у нас пьяный сосед захлебнулся во сне. Кроме того, я вообще боюсь воды и совершенно не умею плавать. Слава богу, в ванне плавать не обязательно. С этой мыслью я резко села и открыла глаза.

Кругом была полная тьма.

Я зашарила руками, стараясь нащупать края ванны, но краев не было, под пальцами скользила гладкая кожа диванной обивки. Вспомнила: это диван. Я на нем сидела, когда… Все ясно. Мы все еще в баре, я покурила и отключилась, и меня оставили спать там же, где я сидела. Вода мне просто приснилась. Но кто выключил свет? И зачем?.. Я моргала, пытаясь различить хоть что-то в кромешной тьме, глаза должны были рано или поздно привыкнуть к ней, но они все не привыкали и не привыкали. В голове мелькнула дикая мысль, что я ослепла — мало ли, что за травку подсунул Жеке этот Керим… Перестань, — одернула я себя. — Просто в баре нет окон, поэтому сюда ниоткуда не проникает ни одного лучика света. Вот и все. Нужно включить свет. И нечего себя пугать. Решив встать и наощупь добраться до выключателя, я спустила с дивана ноги, и… ушла в воду по колено.

Вот тут мне стало так страшно, как не было никогда в жизни. Рывком вскинув ноги обратно на диван, я в ужасе замерла, прислушиваясь к собственному колотящемуся где-то в горле сердцу. Тьма и вода. Вода. Где все? Что произошло? Они меня бросили тут одну, в темноте!

Я заметалась. Вода была кругом, и она… прибывала. Заплескивалась на диван, подбираясь ко мне. Я встала на колени, давясь слезами и ужасом, и, собравшись с духом, отчаянно крикнула:

— Антон!.. Где ты?..

Сначала никто не откликнулся. Потом откуда-то послышалась возня, какое-то шевеление, плеск, бормотание, чертыхание, кто-то ахнул, я услышала, как тоненько вскрикнула Нэнси… Слава Богу, я не одна, они меня не бросили! Вода плеснула опять, громко, как будто в нее упало что-то тяжелое.

— Вера, я здесь. Я иду к тебе, не бойся.

Плеск приближался к дивану, кто-то брел ко мне.

— Вера, подай голос, я ничего не вижу…

— Свет! Включите кто-нибудь свет! — голос Нэнси звенел от страха. — Какой идиот вырубил электричество?

— Само вырубилось, — я узнала голос Глеба, он был странно спокоен, даже весел. — Во оторвались, да?.. Нас же затопило!.. Прикольно, братцы. Будет, что вспомнить. Иван, тут какие-нибудь свечи есть? Надо зажечь и осмотреться.

— Сейчас поищу, — пропыхтел Иван. — Ох, головааааа моя…

— А духотища… кондиционер сдох, что ли? А, ну да, электричество-то…

— Вода прибывает, — напряженно сказал Антон. Он был уже совсем близко от меня. — Вера, ты где?

— Я здесь, — я протянула руку и наткнулась на его горячее плечо. — Я на диване.

Он сразу обнял меня.

— Ты цела? Все в порядке? А где… Жека?

— Не знаю, — ответила я растерянно. — Я же ничего не помню!

— Совсем?

— Совсем.

Он легонько отстранил меня, продолжая держать одной рукой за плечи.

— Пипл, где Жека?

— Жека! Эй!..

— Может… он утонул?

— Он что, на полу спал?

— Кто его знает… Жека!.. Не видно же ничего… Иван, ты свечи нашел?

— Да что вы, с ума сошли! — Нэнси нервно засмеялась. — Неужели можно так обкуриться, чтоб не проснуться, когда вода заливает!..

— Запросто. У нас тут был одни… Так… свечи нашел, кажется. Эй, у кого зажигалка есть?

— У меня есть, — сказал Антон. — Сейчас, погоди.

— Не уходи, — пробормотала я жалобно. — Я боюсь.

Вода уже покрыла поверхность дивана, подол платья у меня промок, хотя я стояла на коленях.

— Пойдешь со мной? Не бойся. Держись за руку.

— Погоди, я разуюсь.

— Нет, не разувайся. Мало ли что тут на полу. Спускай ноги. Вот так. Не бойся, я тебя держу…

Я не видела Антона в темноте, не могла различить даже силуэта, но зато его рука была такой теплой, такой крепкой. Я боялась выпустить эту жесткую мокрую ладонь даже на мгновение. Мы побрели уже по бедра в воде — то есть, это мне было по бедра, Антону, наверное, все еще немного выше колена. Кажется, он все-таки что-то видел в этой тьме, потому что мы ни на что не наткнулись и благополучно добрались до стойки. Я стала шарить вокруг, нащупывая табурет, но Антон молча подхватил меня подмышки и посадил прямо на стойку. Теперь мои ноги не касались воды, и я вздохнула с некоторым облегчением, продолжая, однако, цепляться за руку своего спасителя.