Дмитрий Вересов - Искушение ворона

— И этот парень работает на вас?

— На нас, если лично вы этого захотите.

— А почему вы решили поделиться таким сокровищем и не снять сливки в одиночку?

— Да если бы снимать сливки пришлось с какой-нибудь Венесуэлы или Гондураса, тогда — признаюсь, дабы не показаться неискренним — делиться бы не стал…

— Что? Неужто будем разорять весь мир?

— Пока не весь.

— Одну шестую часть суши? Россию с Барковским?

— Да нет же, Россия большая, но не столь денежная, ее мы тоже почешем… Но у нас есть реально готовые модели тряхнуть юго-восток: Малайзия, Сингапур, Южная Корея. Плюс Латинскую Америку — Аргентину, Венесуэлу… Пока…

— Что вам нужно от меня?

— Формально утвердить наш план на заседании Капитула…

— И тем вы застрахуетесь на случай разоблачений в искусственном разорении экономик целых регионов?

— Да, мне нужно прикрытие Ордена, и за это я готов делиться…

— С Орденом?

— И лично с вами… Отдельной строкой.

— А вы даете себе отчет в том, какому риску я подвергнусь, лоббируя в Капитуле ваш проект?

— Да, и более того…

— Что?

— Я связываю гибель вашего супруга…

— С…

— Да…

Здесь запись оборвалась… Берч поглядел на подчиненных.

— Что скажете, господа?

И господа ответили долгим молчанием.

Берч понимал, что глупо ожидать от Гребински и Макгвайера каких-либо смелых высказываний по поводу услышанного. Особо важными расследованиями занимался Девятый отдел, и вся информация, которая крутилась в нем, имела статус не только особой государственной значимости, но и строжайшей секретности. Отделы не могли обмениваться подобной информацией без разрешения директора ФБР. И теперь, если директор знакомил их, начальников других отделов, с информацией из чрева Девятого отдела, и при том сам начальник Девятого отдела в беседе участия не принимал — такие обстоятельства наводили на мысли, что либо будут сливать начальника отдела, либо будут сливать сам отдел. А если так? То кого назначат? Или с каким отделом сольют «девятку»?

Приглашенные были в явном замешательстве.

Но Берч и не ждал от Гребински и Макгвайера, что они тут же примутся делиться с ним ассоциативным рядом своих соображений… И покуда невидимые бури проносились по нейронным цепочкам надкорковых областей их мозгов, Берч поставил новую кассету…

— Первый голос принадлежит известному вам политику, а второй — покойному лорду Морвену. Запись архивная, старенькая, но небезынтересная…

Берч нажал на кнопку.

— Ваши гребаные доктора в своих лабораториях полностью провалились с программой СПИДа… — сказал первый голос.

— Мы признаем неудачу, — отвечал второй.

— Вы обещали, что передохнут все цветные, что вирус будет работать строго избирательно, а где же его гребаная избирательность? Мрут вполне белые люди…

— Да, наших ученых постигла неудача, но мы работаем над совершенно новым вирусом, поражающим иммунную систему и дыхательные пути, и на этот раз яйцеголовые обещают полный успех, болезнь будет поражать исключительно желтых и узкоглазых.

— А сами-то не боитесь? Ведь внешне вы тоже ох как похожи на япошку!

— Нет, сэр, я не японец, с моими генами все чисто… На этот раз мы запустим вирус в самый густонаселенный регион.

— И как скоро будут результаты?

— Нашим лабораториям потребуется минимум пять лет.

— Пять лет! Я не доживу!

Берн остановил запись и не без лукавинки, что было нарушением неписаной этики в ФБР, где любая эмоциональность, мягко говоря, не поощрялась, поглядел сперва на Гребински, а потом на Макгвайера…

— Ну? Что скажете?

Первым нарушил молчание степенный Макгвайер:

— А в подлинности записей…

— Можно не сомневаться, — отрезал Берч.

— Я скажу вам, босс, если это не школьное испытание на сообразительность, которому новый начальник подвергает своих подчиненных, я вам скажу, — как бы нехотя начал Макгвайер, — если это не подделка, не фэйк, как вы нам ручаетесь, тогда мне понятна причина, почему и, главное, кто — угрохал лорда Морвена…

Берч, заворожено сунув палец в открытый рот, что говорило о крайней степени внимания, поочередно поглядел на Гребински и на Макгвайера — ну, ну!

— С лордом пытались договариваться так же, как после его убийства пытаются договориться с его вдовушкой… О чем? О том, чтобы пресловутый Орден одобрил новые технологические идеи управления, так живо представленные в первом из прослушанных нами разговоров, и я уверен, что намек на несговорчивость дона Корлеоне — прямой намек на схожесть ситуации с покойным ныне лордом Морвеном…