Александр Казанский - Экстремальная любовь

Юля приуныла, и целый день оставалась в своей комнате и никуда не выходила, ее красные от слез глаза были несчастны и выражали ненависть ко всему, и призрение к тому, кто заставил ее плакать весь этот день. Она была сильна сама в себе, твердо уверенная ко всему и готовая на любой шаг, но воздействие сил извне сокрушали всю ее крепкую психологическую оборону. Ее легко было обидеть, а если человек обижен, его легко сломать.

За окном незаметно пришел вечер, из домов вышла на улицы молодежь, в окнах расположенных напротив стали мелькать тени. Юля, задернув занавески своего окна, скинула халатик, под которым было лишь нижнее белье и надела сначала белую обтягивающую маячку, затем колготки, джинсы и свитер и вышла из своей комнаты. День за окном исчез не оставив никаких следов, лишь где-то за дальним горизонтом мелькнула его последняя закатная тень.

Спустя еще два часы пришел отец Юли, последняя в это время была в ванной, абсолютно обнаженной она стояла перед зеркалом и со всех позиций рассматривала свой прекрасный стан и красивые выпуклые груди. Потом перешла к своему плоскому животу и плавно спускалась в низ. В целом, Юля была красивой девушкой и сильно привлекательной. Изящные линии ее ослепительно стройной фигуры, хранили в себе цветущую юную еще девственную нетронутую красоту и сексапильность. Не полные восемнадцать лет сделали ее богиней, которой суждено стать мисс-вселенной. Стройная фигура, подтянутый плоский живот, стройные длинные доги, красивые густые волосы, распущенные на ее голых плечах. Все так было в ней ослепительно и идеально, будто силы природы сотворили ее из королевских кровей. Да, она неизвестная богиня красоты, она принцесса. Одна ее благородная осанка выражала в ней величие и грациозность. Юля была богиней в обличии человека, но скрыть этого не могла, мужчины и парни падали под ее ноги моля о пощаде, с разбитыми сердцами возбужденные до ярости страстью и желанием они шли на все ради одной единственной цели — обладать ею. Так это произошло и со Стасом и еще со многими, с кем она встречалась. Мужчины стелились как ковер, под ее ступнями целуя их и посыпая миллионами алых роз, как хвост железной стеною ползли за нею и готовые были пойти по ее одному велению хоть в ад, если она этого хочет. Что-то было в ней, какие-то чары в глазах или грация и соблазняющее движение тела, пьянящий звонкий и к тому же сладкий голос, слушая который впадаешь в гипнотическое состояние и отдаешь свою душу этому человеку. В ней было все, что забирает энергию близкого человека, она была самым обыкновенным вампиром, высасывающим из безумно влюбленного в нее парня его сердце и душу из-за чего они и шли на все. Все тоже самое произошло с несчастным Стасом, который не находил себе покоя и места в этой жизни. Он безумен, бредил ею одной, она стояла в образе обнаженной девы в его глазах и туманном сознании, ее красота не сходила с его уст, а мысли о близости сжигали его вены. Благодаря этому безумному стремлению он во всем достигал отличных результатов, образ Юли, не оставлял его в покое, а спокоен был лишь когда она была рядом. Его родители не раз обращались к психиатрам, жалуясь на то, что у их сына болезнь души влюбленностью, но Стас все отрицал и тосковал, страдал.

Юля вышла из ванной, еще не высохшие блестящие от влажности волосы изящно лежали на левом плече, а тело закрывало большое пушистое голубое полотенце от плеч до колен, лишь в разрезе при каждом шаге показывались бедра. Ее игра была способна соблазнить даже собственного отца, поэтому он порой, когда злился, при виде дочери успокаивался и старался не поднимать голоса на нее, лишь только жена, когда его невыносимо пилила, он срывался на свою любимую дочь. Она скрылась в своей комнате, закрыв дверь на ключик, скинула с себя сырое нежное полотенце и стала надевать нижнее белье прозрачного голубого цвета.

На кухне ждал ее отец, мать стояла рядом и повелительно смотрела на своего мужа, заставляя его этим жестко поговорить с непокорной дочерью.

— Как ты догадалась дочка, я должен с тобою поговорить, — сказал серьезно отец.

— Я буду с тобою говорить, и готова спокойно тебя выслушать, потому что только ты меня понимаешь, но если мать уйдет в зал, — поставила свои условия Юля.

Мать не говоря ни слова, закрыв на кухне дверь, ушла в зал, на ее глазах выступили слезы.

— О чем ты хочешь со мною поговорить? — спросила, сделав не понятливый взгляд Юля.

— Пока ты мылась в ванной, мы с твоей матерью немного здесь потолковали о тебе, — отец снизил прежний тон и стал говорить с ней тихо с расстановкой и ударением, спокойно и ритмично переводя дыхание.