Либи Астер - Пропавшее приданое

Через мгновение улица наполнилась звуками яростной битвы; во всяком случае, именно это услышал мистер Лион (он был слишком слаб, чтобы встать и посмотреть, что происходит).

Когда сражение завершилось — мистер Лион услышал, как тяжелые шаги торопливо удаляются по улице, — знакомый голос прошептал ему на ухо: «Вы целы, мистер Лион?»

— Саймон? — прохрипел он.

— Я шел за вами, сэр. Вы не сердитесь, что я рано ушел из лавки? Я боялся, что вы свалитесь где-нибудь на Бишопсгейт. Вы были очень бледный.

— Помогите ему встать, ребятки, — сказал кто-то, и мистер Лион почувствовал, как его поднимают и ставят на ноги.

— Не уверен, что смогу идти, — пробормотал он, попытавшись сделать шаг вперед.

— Вы доведете его домой, генерал Велик’он, правда ведь? — спросил Саймон.

— Обычно мои люди не оказывают услуг такого рода, — ответил Велик’он. — Но, думаю, нас не убудет, если мы поможем твоему хозяину.

— Я заплачу вам за помощь, — сказал мистер Лион.

— Сквайр, мы знаем о вашем положении. Ваши карманы еще более пусты, чем наши, так что не болтайте чепухи. Но вы должны сделать что-нибудь для юного Саймона, когда встанете на ноги. Это он прибежал к нам и рассказал, что вы бродите один по темному Ист-Энду. И знаете, сквайр, вы уже не мальчик, чтобы творить такие глупости.

Велик’он отдал приказ своему отряду, и через несколько минут они были уже у дома мистера Лиона. Отворив дверь, Перл охнула от ужаса: вся одежда мистера Лиона была изодрана и перепачкана кровью. К счастью, девушка не потеряла голову и не побежала к миссис Лион, с которой наверняка бы случился истерический припадок, если б она увидела мужа в столь плачевном состоянии. Вместо этого Перл побежала за отцом, камердинером Мешулламом Менделем, и тот вместе с Саймоном помог мистеру Лиону подняться в его комнату.

К тому времени, как семейство узнало о случившемся и бросилось к дверям, чтобы поблагодарить мальчишек, спасших мистера Лиона, — на крыльце уже никого не было. Велик’он и его отряд растворились в ночи.

Мистер Меламед читал, сидя в своей библиотеке, когда зазвенел колокольчик у входной двери. В доме было так тихо, что он услышал, как дворецкий идет по коридору к двери. Затем — к его удивлению, ибо час был уже поздний, — едва шаги стали удаляться от двери, приближаясь к библиотеке, как колокольчик вновь зазвенел.

Когда дворецкий вошел в библиотеку, в его руках был маленький серебряный поднос, на котором лежали два письма.

— Два письма? В такой час?

— Да, сэр. Приходили двое посыльных, один за другим.

Дворецкий положил письма на стол и вышел. Когда его гулкие шаги растаяли в тишине, мистер Меламед распечатал письма. Одно было от мистера Лиона, другое пришло с континента.

Он решил начать с послания мистера Лиона, и был изумлен его содержанием. Даже мистеру Меламеду не верилось, что Джейкоб Оппенгейм способен нанять пару головорезов и угрожать убить мистера Лиона. Маловероятно было и то, что Перси Гренвилл способен на такой радикальный шаг. И тем не менее это сделал человек, замешанный в краже, ведь угроза прозвучала весьма недвусмысленно.

Мистер Меламед не мог ответить на вопросы, возникшие у него по прочтении первого письма, поэтому он перешел ко второму. Если письмо мистера Лиона было кратким, то ответ ребе — еще короче. И, к великому разочарованию мистера Меламеда, ответ этот был так загадочен, что, по всей видимости, никак не мог помочь делу. Ребе написал лишь три слова:

«Посмотрите на часы».

Наутро мистер Меламед получил еще одну записку от мистера Лиона, в которой тот просил прийти к нему на Девоншир-сквер как можно скорее — ему необходимо было обсудить кое-что. Он пришел к Лионам сразу же после завтрака.

— Мистер Меламед, прошу вас, скажите моему мужу, что он должен отдыхать, — взмолилась мисс Лион, провожая гостя в библиотеку. — Я просила его остаться сегодня в постели, но он меня не слушает.

— Я постараюсь уговорить его.

Проведя мистера Меламеда в библиотеку, миссис Лион закрыла за ним дверь, чтобы мужчины могли поговорить с глазу на глаз.

Мистер Меламед был потрясен, увидев покрытое кровоподтеками лицо мистера Лиона. Он подумал, что и тело бедняги, вероятно, расцвечено тем же оттенком лилового. Однако заметил он и другое: мистер Лион был чем-то воодушевлен, и причина этой перемены выяснилась незамедлительно.

— Теперь я точно знаю. Мне все равно, что на этот счет скажете вы, моя жена или даже сам Джейкоб Оппенгейм. Он не брал денег.