Либи Астер - Пропавшее приданое

Граф, вслед за которым в комнату вошла вся его свита — орава тощих взлохмаченных детей, — остановился чуть поодаль от мистера Меламеда и принял напыщенную позу. Затем он достал из кармана мундира слегка помятую жестяную табакерку, открыл ее и протянул в сторону гостя:

— Табачку, мистер Меламед?

Эзра Меламед не имел привычки нюхать табак, но рассудил, что на сей раз лучше быть вежливым и принять предложение Графа. Он взял щепотку рассыпчатого вещества из табакерки и поднес к носу.

— Опилки? — осведомился он.

— Это мой собственный купаж, — со смехом ответил Граф и закрыл табакерку (сам он, разумеется, «понюшки» не взял).

Очевидно, мистер Меламед выдержал первое испытание, поскольку Граф пригласил его сесть за стол и рассказать, что привело его на Грэйвел-лейн. Это был непростой вопрос: разумеется, он не мог сказать, что цель его визита — разыскать Саймона и узнать, замешан ли Граф в краже. В то же время он понимал: бесполезно делать вид, будто он явился за советом по делам общины. Поэтому он решил посвятить Графа в обстоятельства дела, но говорить обиняками.

— До меня дошло известие, что в одной из лондонских лавок было совершено ограбление, — туманно начал он.

— Быть того не может, — ответил Граф с преувеличенно тревожным видом. — Ограбление? В Лондоне? Я потрясен. Верно, ребятки? Мы потрясены, не правда ли?

Его маленькая свита тут же отозвалась: дети принялись усердно качать головами, заламывать руки и вздыхать.

— Не ожидал, что эта новость окажется столь тяжела для вас, — сухо ответил мистер Меламед. — Не принести ли вам нюхательных солей — может быть, они вернут вас к жизни?

— Благодарю вас, мистер Меламед, вы очень любезны. Но здесь и без того хватает сильных запахов.

Будто по сигналу, мальчики расхохотались. Граф взглянул на Велик’она, тот немедленно поднял руку, и весельчаки притихли.

— Но зачем вы пришли сюда, мистер Меламед? Вы ведь не думаете, что я замешан в этом ограблении? Или все же думаете?

— Разве ваша невиновность так уж очевидна?

— Мое ремесло — щипать карманы. Чтобы вламываться в лавки, нужны совершенно другие умения.

— Ну а если бы вам в руки попал ключ от лавки? Для того чтобы стащить шкатулку с деньгами, тоже требуются другие умения?

Последовало долгое молчание; мистер Меламед чувствовал на себе взгляды по меньшей мере десяти пар недружелюбных глаз.

— Известно ли вам, мистер Меламед, что если меня признают виновным в ограблении лавки, то отправят на виселицу?

Граф оперся подбородком о ладонь и, обворожительно улыбаясь, заглянул в глаза собеседнику. Однако мистер Меламед поймал себя на том, что его не особо трогает положение юноши. Как община несет ответственность перед человеком, так и человек отвечает перед всей общиной. Нам дарована свобода воли. Даже в условиях страшной нищеты можно оставаться честным человеком. Граф же был вором и искусителем невинных душ, а стало быть, заслуживал подобающего отношения.

С другой стороны, мистер Меламед вовсе не хотел передавать какого бы то ни было еврейского вора в руки английских судей. Рано или поздно Граф оступится и сам попадется ищейкам с Боу-стрит. В этом мистер Меламед был уверен. Что до кражи в лавке — он все еще надеялся разрешить тайну без огласки, так, чтобы история не вышла за пределы общины. Впрочем, Графу было необязательно знать об этом, и мистер Меламед, ответив спокойным взглядом на его взгляд, произнес:

— Да, мне это известно.

Несколько бесконечно долгих мгновений они просидели в молчании. Первым отвел глаза Граф.

— Что ж, ищите, — сказал он, беспечно махнув рукой, — и, если вы найдете в моем доме краденый товар, я попрошу суд даровать вам привилегию лично сопровождать меня на эшафот.

Слова Графа на миг привели мистера Меламеда в замешательство. Но, быстро взяв себя в руки, он стал обдумывать следующий ход. Должно быть, от шкатулки избавились еще в ночь ограбления, так что искать ее не представляло смысла, однако была вероятность, что деньги и сейчас хранятся в доме. Такие, как Граф, не могут запросто зайти в банк и открыть счет на тысячу гиней, не вызвав подозрений.

С другой стороны, юноша не предложил бы ему обыскать помещение, не будь он уверен, что у мистера Меламеда нет ни малейшей возможности найти деньги. Итак, если деньги и впрямь находились у Графа, то они наверняка были спрятаны где-то в другом месте, и, если мистер Меламед, приняв предложение, начнет обыскивать комнату, он лишь выставит себя дураком. Не этого ли добивается Граф? — подумал он. Хочет выставить его на посмешище? Или же он задумал нечто посерьезнее?