Кэтрин Уэбб - Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли

Женщина в ширину не меньше, чем Кэт в высоту. Глаза заплыли, превратившись в узкие щелки. Подбородки лежат на груди, так что нижняя челюсть плавно перетекает в грудь. Под легким хлопчатобумажным платьем колышется свисающий до бедер живот. Кэт чувствует на себе острый взгляд серых глаз. И встречает его не дрогнув.

— Вы Софи Белл? — спрашивает она женщину.

Софи Белл. Красивое, звонкое имя. Она представляла себе высокую женщину с мягким лицом, васильковыми глазами и янтарными веснушками.

— Для тебя миссис Белл. А ты, я так понимаю, Кэт Морли? — резко отвечает женщина.

— Да.

— Господи боже, какой от тебя будет прок? — говорит Софи Белл. — Полгода я выпрашивала помощницу по дому и вот получаю это привидение, в чем душа держится; того гляди, к пятнице помрет, — бурчит она, отворачиваясь от Кэт, и трогается с места с поразительной быстротой. Ее колени описывают широкие дуги, ноги тяжело ступают по земле.

Кэт хлопает глазами, хватается за ручки своей большой сумки и спешит следом.

Перед станцией их ждет коляска, запряженная пони. Рессоры гнутся с той стороны, где Софи Белл взгромождается на сиденье рядом с возницей. Кэт смотрит на него, ожидая, что тот возьмет сумку, однако возница лишь бросает на нее быстрый взгляд, а потом снова отворачивается, сосредоточив внимание на автомобиле, черном и блестящем, который стоит у противоположной обочины дороги.

— Не стой столбом! Садись. У меня полно дел, — раздраженно говорит ей миссис Белл.

Кэт неловко закидывает сумку на заднее сиденье и забирается следом. Она едва успевает сесть, как возница дергает вожжи и пони рывком сдвигает повозку с места. Пони бежит в ту сторону, откуда только что пришел и где Кэт ждут новая роль и новая жизнь. Что-то внутри нее противится этому так сильно, что горло сжимается и ей становится трудно дышать.

Деревня Коулд-Эшхоулт расположилась примерно в двух милях от Тэтчема. Узкая дорога лежит от станции на юго-восток среди цепи озер в зарослях тростника и заливных лугов, таких по-весеннему ярких, что они кажутся почти ненастоящими. Молодые листочки отливают серебром, когда ветер разворачивает их; в воздухе разлит влажный пьянящий аромат цветов. Их повозка вспугивает цаплю, и та поднимается из тростника, слишком с виду медлительная и тяжелая, чтобы летать. Солнце играет в ее блестящем сером оперении, сверкает в бусинах воды, скатывающихся с птичьих ног. Кэт смотрит на нее с изумлением. Она не знает, кто это. Она никогда не видела таких крупных птиц, она вообще почти не видела птиц, если не считать воробьев и грязных лондонских голубей. Она вспоминает канарейку Джентльмена, сидевшую в клетке на маленьких позолоченных качелях, вспомнила, как он насвистывал и напевал вполголоса, чтобы та запела. Она наблюдала за ними с тряпкой в руке и одобряла птицу за молчание.

Миссис Белл тем временем болтает с возницей, говорит едва слышно, делая время от времени коротенькие паузы, когда возница мычит что-то в ответ. Почти все, сказанное ею, теряется за цоканьем конских копыт, однако до Кэт долетают разрозненные слова и фразы.

— Помяни мои слова, она вернется, не успеет кончиться лето… Имел наглость сказать, что все было сделано не так, как надо… Ее сын снова сбежал, и на этот раз с совсем еще девчонкой… С теми, кто выказывает преступные наклонности, разговор короткий…

Кэт бросает на нее быстрый взгляд и встречается с прищуренными, направленными на нее глазами миссис Белл.

Дом викария выстроен из выцветшего красного кирпича, трехэтажный, почти квадратный. Он смотрит на мир симметричными рядами окон в ярких белых наличниках, а в стеклах отражается яркое небо. В саду у дома цветут весенние цветы, маленькие клумбы среди аккуратно подстриженных лужаек пестрят всеми красками. По стенам, обрамляя оконные карнизы, поднимаются глициния и жимолость с еще не раскрывшимися бутонами; высокие тюльпаны маршируют вдоль дорожки до широкой, выкрашенной в ярко-синий цвет входной двери с блестящим медным молотком. Дом стоит на окраине небольшой деревни, и сады переходят в заливные луга. Вдалеке извивается похожая на серебристую ленту река. Возница съезжает с посыпанной гравием дорожки к задней части дома, где покрытые мхом ступеньки ведут к двери более скромного вида.

— Ты будешь входить в дом только через эту дверь, — отрывисто бросает миссис Белл.

— Разумеется, — отвечает Кэт, уязвленная. Неужели эта женщина думает, что она не знает правил?