Саша Суздаль - Мушкетёр Её Высочества

— Это Валера, компьютерный гений, — сообщила сестра, краснея.

— Компьютерный гений, можешь считать информацию? — снисходительно спросил Дмитрий, показывая Валере перстень с видеокамерой.

— Легко, — сказал «гений» и побежал пальцами по клавишам, — это через вай-фай, сейчас будет готово.

Через секунду на экране появилась папка. Открыв её, Дмитрий увидел файл видео и сказал сестре: — Погуляй, пока, со своим гением в другой комнате.

Дмитрий надел наушники и просмотрел запись, а потом стёр её на кольце и в компьютере.

— Где же моя Шанталь? — повторил Ламбре, но Мурик не слушал его стенания, наблюдая, как спускается их транспорт.

— Об этом мы узнаем в Монтрё, — сказал он Ламбре, забираясь в «магнетик».

— В каком Монтрё? — не понял Ламбре.

— Там живет бывшая жена Сотникова, — сказал Мурик и спросил: — Ты со мной?

За какой-нибудь час, двигаясь над вершинами альпийских гор, они оставили слева от себя гору Монблан и реку Рону, мутным потоком впадающую в Женевское озеро, а потом отклонились вправо по меридиану, к городу Монтрё. Вот только, куда садится, Мурик не знал. Ламбре, посмотрев бумажку, написанную служащим муниципалитета Киева, снисходительно набрал на капе адрес «улица Ко 30, Монтрё, Во, Швейцария».

Если смотреть с высоты, то дом окружала роща деревьев, ограниченная сверху и снизу улицами. Перед домом находилась лужайка, на которую они сели и чуть не покатились в «магнетике» вниз, так как площадка оказалась на склоне.

Отпустив «магнетик» они поднялись по склону к входным дверям и постучали в них. Дом оказался двухэтажным, причём первый этаж выложили из камня, а второй сделали деревянным, с балконом. Кроме того, под двускатной крышей над вторым этажом располагалась мансарда с окнами на Женевское озеро. Дверь открылась, и на пороге настороженно остановился седой мужчина, который держал в руку двухсторонний альпеншток [38].

— Что вам нужно? — грозно спросил он, и его мышцы на руке, держащей топорик, напряжённо заиграли. Ламбре догадался показать удостоверение, которое мужчина прочитал, а Мурик сказал:

— Я старший коронер Мурик. Мы бы хотели увидать Анастасию Муравьёву-Апостол.

Больше Мурик ничего сказать не успел, так его грубо вырубили мощным ударом под дых. Когда он очнулся, то оказался связанный куском санитовой верёвки. Он лежал на полу в комнате на втором этаже, так как открытые двери на балкон обнажали вид на девственные снежные вершины гор с другой стороны Женевского озера.

Рядом болтался Ламбре в отключке, а дальше лежала, как понял Мурик, Кэролайн — связанная и с заклеенным скотчем ртом. За столом сидели знакомый седой мужчина и седая женщина, вероятно, его жена, которая вытирала платочком слёзы, а на диване лежала ещё одна женщина, со сложенными на груди руками. Увидев, что Мурик очнулся, седой мужчина поднялся, держа в руках альпеншток, подошёл и сказал:

— Рассказывай.

— Можно, я сяду? — спросил Мурик, соображая, что произошло. Женщина, лежащая на диване, вероятнее всего Анастасия Муравьёва-Апостол, а кто мужчина и женщина, Мурик не знал. Вполне вероятно, что они жили вместе с Анастасией, иначе им нечего связывать Кэролайн.

— Я старший коронер Совета Наций Михаил Мурик, — сказал он, а мужчина его перебил: — Извини, но ещё один Мурик, причём женщина, лежит рядом. Что ты на это скажешь?

— Её зовут Кэролайн, и она украла моё удостоверение, — сказал Мурик.

— Хорошо, мы это проверим, и можешь говорить по-русски.

Мурик удивился и сказал по-русски:

— Мы расследуем одно запутанное дело и хотели встретиться с Анастасией Муравьёвой-Апостол.

Кэролайн, услышав незнакомый язык, зашевелилась и напряжённо глянула на Мурика.

— Анастасия Муравьёва-Апостол лежит на диване, — сказал мужчина и, показывая на Кэролайн, сообщил: — Эта дрянь дала ей конфету и отравила Настю. И я не вижу причин, мешающих её убить!

— Дима, перестань, — оживилась седая женщина, — мы не вправе отнимать чужую жизнь.

— Она её не убила, — сказал Мурик, — Анастасия спит.

Мужчина, которого женщина назвала Дмитрием, подошёл к Анастасии и послушал её грудь, потом пощупал пульс и сказал:

— Она мертва.

— Я думаю, что она жива, — не согласился Мурик, — через некоторое время она очнётся сама, так что лучше её не трогать.

Дмитрий внимательно посмотрел на Мурика и сказал: