Нора Робертс - Западня для Евы

Убить его было бы мало.

Ведь смерть — это конец, своего рода освобождение. Разумеется, он отправится в ад, в этом у нее сомнений не было, и там его душа будет обречена на вечные муки. Но это дело будущего. А пока пусть помучается на этом свете — да так, чтобы она могла на это посмотреть.

Лживый, двуличный сукин сын! Она хотела видеть, как он будет хныкать, молить о пощаде, пресмыкаться и ползать на брюхе, как и положено крысе из сточной канавы. Она хотела, чтобы кровь текла у него из ушей, чтобы он визжал, как девчонка. Она хотела завязать узлом его подлый член, и пусть он плачет и умоляет простить его. Не дождется, изменник!

Она хотела измолотить кулаками это красивое и гнусное лицо лжеца, превратить его в кровавое месиво. А уж потом — только потом! — пусть оскопленный и оставшийся без лица ублюдок сдохнет. Пусть корчится, пусть умрет самой медленной, самой мучительной смертью.

Никто, никто не смеет обманывать Риву Юинг!

Ей пришлось затормозить и поставить машину на аварийной полосе моста Квинсборо, чтобы отдышаться и хоть немного успокоиться: иначе она просто не справилась бы с управлением. Он посмел обмануть Риву Юинг. Она его любила, вышла за него замуж, доверяла ему безраздельно, и что же? Вот сейчас, в эту самую минуту, он занимается любовью с другой женщиной. Целует своим искусным лживым ртом, ласкает своими ловкими лживыми пальцами, доводит до исступления другую женщину!

И не просто какую-то там другую женщину, а ее подругу. Ближайшую подругу, которой она привыкла доверять, любила ее, рассчитывала на нее.

Все это не просто приводило Риву в ярость. Это было не просто больно — узнать, что ее муж завел роман с ее лучшей подругой прямо у нее под носом, а она и не заметила. Это было унизительно — собственным примером подтвердить справедливость поговорки: «Жена обо всем узнает последней». Она оказалась типичной обманутой женой, ни о чем не подозревающей блаженной идиоткой, слепо принимающей на веру любое слово изменника. Он говорил, что задержится на работе, или должен поужинать с коллегой, или отъехать из города на пару дней для получения нового заказа, а она верила.

«А самое обидное, — думала Рива, пока другие машины проносились мимо ее замершего на аварийной островке автомобиля, — что именно я, а не какая-нибудь простушка, так легко попалась на обман. Черт побери, я же эксперт по безопасности! Я пять лет проработала в Секретной службе и охраняла президента! Где же были мои глаза, уши, интуиция?»

Как это могло случиться, что Блэр чуть ли не каждый вечер возвращался домой от другой женщины, а она ничего не заподозрила?

«Потому что я любила его, — признала Рива. — Потому что я была счастлива, счастлива до безумия».

Она поверила в чудо, поверила, что такой человек, как Блэр — с его утонченными, изысканными вкусами, с его внешностью, наконец! — мог влюбиться в нее. Такой красивый, талантливый, блестящий! Свободный художник, элегантный представитель богемы с мягкими темными волосами и изумрудно-зелеными глазами. Теперь-то Рива понимала, что пошла ко дну в тот самый миг, когда впервые встретилась с ним взглядом, когда он послал ей эту свою убийственную улыбку. Через полгода они поженились и переехали в большой уединенный особняк в Квинсе.

Два года она отдавала ему всю себя целиком, каждую частичку своей души и тела. И все это время он водил ее за нос, как последнюю дурочку. Что ж, теперь он ей за все заплатит.

Рива стерла слезы со щек и глубоко вздохнула раздувая в душе гнев. Скоро Блэр Биссел узнает, какова она на самом деле!

Она вновь влилась в поток движения и погнала машину в северо-западную часть Манхзттена.

«Сука, ворующая чужих мужей» — только так Рива теперь мысленно называла свою бывшую подругу Фелисити Кейд — жила в очаровательном кирпичном особняке на северной окраине Центрального парка. Рива решительно выбросила из головы всякие воспоминания о том, как приятно проводила время в этом доме на званых обедах, импровизированных вечеринках, на знаменитых воскресных утренниках Фелисити, — и сосредоточилась на охранной системе.

Система была надежной. Фелисити коллекционировала предметы искусства и оберегала свою коллекцию, как пес с боем взятую сахарную косточку. Рива и познакомилась-то с ней три года назад как раз на этой почве именно она помогала проектировать и устанавливать в доме Фелисити систему охраны и сигнализации. Нужно было быть настоящим экспертом, чтобы проникнуть внутрь, или уж представителем элиты воровского мира, лучшим из лучших взломщиков.