Нора Робертс: Адский огонь

— Твои сестры оккупируют ванную? — Он улыбнулся, но глаза у него остались печальными. — Сегодня можешь воспользоваться нашей.

— Где твой брат, Рина? — строго спросила мама.

— Он уснул на полу.

— Вот как! — Бьянка свернула влажные волосы узлом. — Ничего страшного! Иди прими душ, Рина. Я достану тебе чистую одежду.

— Зачем пожарный пошел туда, когда все остальные уже уехали?

— Он инспектор, — пояснил отец. — Он будет выяснять, почему это случилось. Если бы не ты, они не приехали бы сюда так быстро. А почему ты была на ногах так поздно, дочка?

— Я… — Рине стало жарко. Вспомнив о своих месячных, она почувствовала, что заливается краской. — Я могу сказать только маме.

— Я не буду сердиться.

Рина упрямо уставилась в пол.

— Пожалуйста. Это личное.

— Ты не мог бы спуститься вниз и нарезать немного колбасы, Гиб? — невозмутимо спросила Бьянка. — Я скоро приду.

— Прекрасно. Прекрасно. — Он потер глаза пальцами, потом опустил руки и вновь посмотрел на Рину. — Я не буду сердиться, — повторил он и оставил их вдвоем.

— Что же это ты не можешь сказать отцу? Зачем причинять ему боль в такую-то минуту?

— Я не хотела… Я проснулась, потому что я… Мам, у меня живот болит.

— Ты не заболела? — Бьянка нагнулась и положила руку на лоб Рине.

— У меня началось.

— О! О, моя маленькая девочка! — Бьянка обняла ее, крепко прижала к себе, а потом заплакала.

— Не плачь, мамочка.

— Это только на минутку. Сразу столько всего случилось… Моя маленькая Катарина. Столько потерь, столько перемен. Моя bambina [5] Девочка (итал.) . . — Она тихонько отодвинулась. — Сегодня ты спасла нам жизнь. Мы будем благодарить бога за то, что было спасено, и восполним то, что было утрачено. Я очень горжусь тобой. — Она расцеловала Рину в обе щеки. — Живот все еще болит? — Когда Рина кивнула, Бьянка поцеловала ее еще раз. — Пойди вымойся под душем, тебе полегчает. Хочешь у меня что-то спросить?

— Я знала, что надо делать.

Бьянка улыбнулась, но глаза у нее были грустные.

— Иди прими душ, а потом я помогу тебе.

— Мам, я же не могла сказать это при папе, правда?

— Конечно. Ты все правильно сделала. Это женские дела.

Женские дела. Эта фраза заставила ее почувствовать себя особенной. А теплый душ облегчил боль. Когда Рина спустилась наконец вниз, вся семья уже собралась в кухне, и папа так нежно погладил ее по волосам, что она поняла: он уже знает.

За столом царила подавленность, какая-то тяжелая тишина. Но хорошо хоть Белла успокоилась. Видимо, она выплакала весь запас слез, по крайней мере на этот момент.

Рина увидела, как папа сжал мамину руку, а потом он заговорил:

— Нам придется подождать, пока нам не скажут, что можно туда пойти, что это неопасно. И тогда мы пойдем на расчистку. Мы еще не знаем, каков ущерб и сколько потребуется времени, прежде чем мы сможем открыться.

— Теперь мы станем бедными. — У Беллы задрожали губы. — Все погибло, у нас больше не будет денег.

— Скажи, ты хоть раз жила без крыши над головой, без еды, без одежды? — возмутилась Бьянка. — И как ты себя повела, когда в доме горе? Одни слезы да жалобы!

— Она ревела всю дорогу, — сказал Сандер, намазывая маслом гренок.

— Тебя не спрашивают. Что она ревела, это я и сама знаю. Мы с вашим отцом пятнадцать лет работали, чтобы «Сирико» была хорошей пиццерией, чтобы люди туда ходили. А мои родители работали столько лет, чтобы все это создать. Это больно. Но ведь не семья сгорела, а только дом. И мы построим его заново.

— Но что нам теперь делать? — спросила Белла.

— Замолчи, Изабелла! — прикрикнула на нее Фрэн.

— Я хочу спросить, с чего нам начать? — упрямо продолжала Белла.

— У нас есть страховка. — Гибсон взглянул на свою тарелку, словно удивившись, что на ней лежит еда. — Используем ее на ремонт. Все, что нужно, отстроим заново. У нас есть сбережения. Мы не пропадем, — добавил он, бросив строгий взгляд на среднюю дочь. — Но, пока не отстроимся, нам придется экономить. Мы не сможем поехать к морю на День труда [6] Национальный праздник, отмечается в первый понедельник сентября. , как планировали. Если страховки не хватит, придется нам залезть в наши сбережения или взять ссуду.

— Запомните вот что, — подхватила Бьянка. — На нас работают люди, и сейчас они лишились работы. А у них семьи, дети… Не мы одни пострадали.

— Пит, Тереза и малышка, — сказала Рина. — У них ничего не осталось, ни одежды, ни мебели… Мы могли бы дать им что-нибудь.