Лариса Чурикова - Никогда не говори мне «нет». Книга 4

То, что Сам попросил позаботиться обо мне, потому что я попала на работу по протекции «каких-то влиятельных людей» – ох, уж этот Данила! – я узнала примерно через две недели от общительной и разговорчивой кассирши Кати, которая всё обо всех знает. Он стала третьим человеком, который выделил меня из общей массы.

Есть ещё один человек, который тоже выделяет меня уже как неделю. Охранник Витя, застенчивый добродушный парень с лицом бультерьера. На лицо ужасный, добрый изнутри, – как поётся в известной песенке. Только ради одного мрачного выражения лица его стоило взять на работу. Главное, чтобы не открывал рот. Все уже знают, что нельзя просить Витю разобраться с бабулей, тырившей глазированные сырки: он отпустит старушку, заплатив за украденный товар из своего кармана.

Да ладно старушка, но даже алкаш, тащивший бутылку, и дама, запихивающая сервелат в карманы норковой шубы, вызывают в нём неизменную жалость. Так что Витю стараются ни в какие разборки не вмешивать, оставляя стоять на входе, как знак устрашения. Подозреваю, что и меня он заметил только потому, что в первые дни работы я ничего, кроме жалости, своим несчастным видом вызвать не могла. А потом его шефство надо мной вошло в привычку. И я уже не представляю утра рабочего дня без его добродушного «Привет, как дела?», и вечернего «Пока, спокойного вечера!». Несколько раз он предлагал меня проводить, когда узнал, что домой добираюсь пешком. Но у консультантов работа заканчивается в восемь, а у охранников смена в десять, и ждать я не собиралась, так что проводы постоянно отменялись до лучших времён.

А с Данилой я снова практически не вижусь. Сначала подозревала, что он переехал в другое место, как обещал, или кантуется у друзей. Но он иногда всё же появляется, очень поздно, чтобы переночевать, и уходит очень рано. Или, придя с работы, нахожу на диване его одежду – значит, появлялся, чтобы переодеться. И приготовленная мной еда исчезает из холодильника, давая уверенность, что эта квартира обитаема не только мной. Через две недели, в мой выходной, судьба нас сталкивает за ужином на кухне. Задаю мучающий меня вопрос:

– Почему тебя постоянно нет дома, ты что, меня избегаешь?

Он усмехается:

– А не много ли чести ты себе присвоила? Отпуск после Таджикистана закончился, началась работа. Я говорил, что график сумасшедший.

– А выходные бывают?

– Бывают. Кстати, в следующие выходные едем в универ. Пришли твои документы из БелГУ. Нужно отвезти в деканат выбранного тобой вуза. Если заочно, тебя восстановят уже в этом году, а очно нужно подождать до сентября.

– Я хочу заочно!

– Уверена?

– Конечно, не хочу бросать работу. Не хватало, чтобы ты мою учёбу оплачивал. Я и так тебе должна.

– Сочтёмся, – резко бросает он, пресекая дальнейший разговор. Тема денег и моих долгов для него всегда неприятна.

День замечательный и не предвещает ничего плохого. Вчера я с Наташей потратила почти весь выходной на поиски и покупку зимних сапожек. Моя новая подруга старается привить мне вкус к дорогим качественным вещам. Я сопротивляюсь, понимая, что моей зарплаты хватит только на самое простое и необходимое, но зимние сапоги всё же должны быть кожаными, на них экономить нельзя, иначе потом разоришься на таблетках.

В результате Ната довольна, что я наконец-то прислушалась к её совету и купила «путевую» вещь. Я тоже рада, что ноги не мёрзнут – начало декабря, давно пора переобуться. Но зарплату получила недавно, деньги Данилы, которые он регулярно выдаёт мне без всякого напоминания и отчёта на хозяйственные нужды, я бы не посмела тратить лично на себя.

Я в прекрасном настроении на своём рабочем месте. Можно сказать, что улыбка, предназначенная для покупателей, вполне искренняя. И покупатель сегодня какой-то смирный, вялый, что ли. Куда подевались старушки, пытающиеся вернуть просроченное печенье, купленное неделю назад. Или требовательные домохозяйки, которые никак не могут разобрать точный состав какого-нибудь продукта. Или мужья этих самых домохозяек, тупо выполняющие список своих благоверных и добивающиеся от меня, какие именно продукты имела в виду их супруга, когда писала просто грибы или просто масло. Коллеги сонно слоняются по залу. Оля, полюбовавшись моими новыми сапогами и прослушав восторги по поводу хорошего дня, говорит, что это затишье перед бурей. Скоро сезон новогоднего ажиотажа. Вот тогда набегаемся.

Но побегать пришлось уже сегодня. И что такое буря в торговом зале, я поняла, не дожидаясь новогодних праздников. И виной этой бури стала не внезапно нагрянувшая проверка Роспотребнадзора и не толпа покупателей. Оказывается, возмутить спокойствие огромного коллектива может всего один человек, сын хозяина сего заведения, двадцатипятилетний Денис Сергеевич.