Стюарт Макбрайд - Колыбельная для жертвы

Вставил ключ в замок. Повернул, нежно и медленно. Щелк . Тихо-тихо открыл дверь.

Шторы были задернуты неплотно, и через щель в комнату просачивался жидкий желтый свет, обесцвечивавший ее и превращавший цветной ковер в черно-белый.

Постель застелена, на одеяле ни одной морщинки, на одной из подушек меню рум-сервиса. Замечательная комната. И довольно большая, есть еще небольшая тахта и кофейный столик у окна. И ни единого пятнышка.

Снова заговорил по телефону:

– Начнешь наблюдение за «Пайнмэнтл Хоутел» в пять тридцать утра, не позже.

– А к семи полный расклад по клиенту? Ты про сон что-нибудь слышал?

– После смерти отоспишься. – Я закончил разговор и сунул мобильник в карман.

В одной прикроватной тумбочке лежали Библия и фен для волос, в другой – аккуратно разложенные трусы с носками. Узкий выдвижной ящик рабочего стола забит обычной гостиничной дребеденью – листовки, буклеты, папки и все такое. Под кроватью ничего нет. Ванная комната – дезодорант, зубная щетка в пластиковом держателе, зубная паста, нить для зубов, два тюбика геля для волос, флакон с лосьоном после бритья.

В гардеробе прятался красный чемодан на колесиках. Вытащил его оттуда, покопался внутри. В одном углу пакет из супермаркета, набитый грязным бельем, пара книг в сетчатых карманах на внутренней стороне крышки. Над ними весьма вместительное отделение, закрытое на молнию. Аккуратно открыл.

Так, так… Сунул руку внутрь, вытащил наружу три пары черных кружевных трусиков. Следующей на свет была извлечена красная губная помада, потом пара серебряных сережек с синими камешками и с самого дна – бюстгальтер пуш-ап.

Присел на корточки. Ну и что, может быть, по выходным ему нравилось переодеваться и становиться Сьюзан? Ничего это не доказывало. Вещи отправились обратно – туда, откуда их достали.

По-быстрому обшмонал два костюма, три рубашки и плащ, висевшие в платяном шкафу. И спокойно вышел в коридор, как будто ничего не произошло.

Снова запер дверь на ключ.

Постоял немного.

Вряд ли бы Дочерти оставит в комнате что-нибудь компрометирующее, так ведь? Горничная могла бы найти. Да и не так он глуп, кроме всего прочего…

В ванной комнате смежного номера кто-то блевал, звуки разносились по всему коридору. Элис стояла на коленях перед унитазом, белые носки дергались в такт с приступами.

Она была в номере всего минут двадцать, и он уже напоминал спальню тинейджера. Одежда по всему полу, одежда на стуле, постель смята, на маленьком столе бумаги разбросаны.

Ее носки снова задергались.

– Ты просто стихийное бедствие какое-то…

Поднял джинсы, сложил и аккуратно повесил на спинку стула. Куртку повесил в шкаф, туда же полосатые топы. Поднял разбросанные по полу трусы с носками. Положил в чемодан. Поставил его в угол.

Элис, застонав, появилась в дверях. Розовая пижама застегнута не на те пуговицы. Волосы свесились на лицо. Бррр…

– Ну, и кто теперь виноват?

– Ты где был? Я… мне… нужно было волосы подержать. Я натянул на кровать одеяло:

– Ты выпила пол-литра воды?

– Иду на посадку. – Еле передвигая ноги, подошла к кровати и упала на нее лицом вниз. – Где ты был?

– Нужно было ключи вернуть. Хочешь, чтобы опять плохо стало?

– Бррр…

Ее ноги были как свинцом налиты, пока я переворачивал ее в нужное положение. Накрыл одеялом. Взял мусорное ведро, поставил рядом с кроватью:

– Хочешь, чтобы проблемы с печенью начались, так что ли?

– Бррррр…

– Я так и думал. – Подошел к окну, задернул шторы.

По Портер-лейн ехала машина, фары высвечивали скелеты деревьев.

– Что бы ты сказала, если бы кто-то предположил, что доктор Дочерти – Потрошитель?

– Я бы… я бы сказала… оставить меня в покое… я хочу… умереть.

Голые ветви дрожали, пригоршни дождевых капель разбивались до смерти об оконное стекло.

– Возраст подходит, совпадает по всем параметрам, которые ты задавала, и он как раз внутри расследования, не так ли? Никто не мог забраться внутрь глубже, чем он.

– Это несколько… Он не может быть… Потрошителем… потому что он… придурок.

– А что, психопаты не могут быть придурками?

– Он… он… – Прищурилась на потолок. – Что мы… что мы знаем о его… прошлом? У него есть… мать? Нет, конечно, у него есть мать, но жива ли она, и била ли она его, когда он был маленький, и почему комната кружится, останови ее, пожалуйста!

Я убрал волосы с ее лица, наклонился и поцеловал в лоб: