Джек Кетчам - Девушка напротив

Она указала пальцем на меня. Потом — на Уилли и Донни.

— И с ним, и с ним тоже! С ними всеми трахалась! И маленькому Ральфи бы тоже дала, если бы я ее здесь не связала, чтобы никто не видел ее ног, ее задницу и ее дырку, потому что она, мистер, ничто иное, как дырка — женщина, которая только и умеет, что раздвигать ноги перед мужчиной, стоит только попросить. Да я ей одолжение сделала! Так что мне насрать на тебя и что ты думаешь. Чертов кусок мяса в форме. Солдафон. Дерьмо. Пошел ты! Это, черт возьми, одолжение…

— Дамочка, — сказал Дженнингс. — Думаю, вам пора заткнуться.

Он наклонился поближе и посмотрел так, будто смотрел на кое-что, во что влез на тротуаре.

— Вы меня поняли, леди? Миссис Чандлер? Пожалуйста, надеюсь, что это так. Вот эту вот грязную пасть, которую вы называете ртом, лучше держите на замке.

Он повернулся к Сьюзен.

— Можешь идти, солнышко?

Она шмыгнула носом.

— Если мне помогут подняться по лестнице.

— Лучше понести, — сказал Томпсон. — Она не тяжелая.

— Хорошо. Тогда ты первый.

Томпсон поднял ее на руки и ушел. Донни и Уилли побрели следом, глядя под ноги, будто боялись споткнуться. Папа пошел за ними, будто теперь стал частью полицейского отряда, следил за ними, и я поплелся сзади. Рут шла сразу за мной, наступая на пятки, словно торопилась поскорей со всем покончить. Я оглянулся и увидел, что Рупор идет почти рядом с ней, а офицер Дженнингс замыкает шествие.

Тогда я заметил кольцо.

Оно блеснуло в лучах света, струившихся в окно задней двери.

Я поднимался по лестнице, но в какой-то миг практически перестал сознавать, где нахожусь. Меня обдало жаром. Перед глазами стояла Мэг и просила забрать кольцо ее матери, попросить Рут, будто бы оно принадлежало не Мэг, будто бы она хотела взять его напрокат, будто бы Рут имела на него какое-то право, будто она не была всего лишь гребаной воровкой, и я подумал о том, через что Мэг прошла еще до нашей встречи, как потеряла тех, кого любила, всех, кроме Сьюзен — и что получила взамен. Эту пародию на мать. Злую шутку, которая отняла у нее не только кольцо, но все: ее жизнь, ее будущее, ее тело — и все во имя воспитания, но не воспитывала, а лишь подавляла ее, толкала к пропасти, и наслаждалась этим, радовалась этому и — ради Бога — свела ее в могилу, где ей теперь лежать целую вечность, не увидеть взрослой жизни, исчезнуть бесследно.

Но кольцо осталось. И во внезапной ярости я решил, что тоже могу толкнуть.

Я остановился, занес руку над ее лицом, широко растопырив пальцы, и увидел ее взгляд — удивленный на мгновение, и напуганный — и опустил на нее руку.

Я видел: она все поняла.

И хотела жить.

Она потянулась к перилам.

Ее рот широко раскрылся.

На мгновение я ощутил пальцами холод ее плоти.

Я знал, что отец уже почти поднялся.

Я толкнул.

Я никогда не чувствовал себя таким сильным, мне никогда не было так хорошо. Ни до, ни после.

Рут закричала, и Рупор потянулся к ней. Офицер Дженнингс сделал то же самое, и первой ступенькой, на которую она ступила, была его, и он не шелохнулся. Банки с краской посыпались на бетонный пол. Рут свалилась за ними, немного медленней.

Она ударилась челюстью о ступеньку, после кувыркнулась, словно акробат, и грохнулась на пол лицом вниз. Рот, нос и щека взорвались под весом тела, рухнувшего, будто мешок с камнями.

Я слышал, как хрустнула шея.

Она неподвижно лежала.

Внезапно комната заполнилась вонью. Я еле сдержал улыбку. Она обделалась, как дитя, и я подумал: так и должно быть. Это хорошо.

Потом внезапно все сбежались внизу, Донни и Уилли, папа и офицер Томпсон, теперь без Сьюзен, и все кричали и окружили Рут, как археологи внезапную находку. Что случилось? Что с мамой? Уилли кричал, Рупор плакал, Уилли точно сошел с ума, согнулся над ней, ощупывал грудь и живот, массировал, пытаясь вернуть ее к жизни.

— Что там случилось, твою мать? — заорал Донни.

Все они смотрели вверх, на меня, готовые разорвать меня на кусочки. Отец стоял у лестницы, на случай, если они попробуют.

— Так что случилось? — спросил офицер Томпсон.

Дженнингс взглянул на меня. Он знал. Он прекрасно знал, что случилось.

Но мне было наплевать. Это как осу прихлопнуть. Осу, которая меня ужалила. Ничего больше, ничего хуже.

Я спустился вниз и взглянул на него.

Он посмотрел на меня еще раз. После пожал плечами:

— Мальчик споткнулся. Не спал, не ел, и только что пережил смерть подруги. Случайно. Бывает.

Рупор, Донни и Уилли не купились, но сегодня на них никто внимания не обращал.