Дмитрий Иванов - Второй Грех

— Ты о чем.

— Дело о похищенных химикатах, — она слегка наклонила верхнюю часть головы влево, одновременно подняв правую бровь, что частенько обозначало призыв к занятию чем-то личным…

— Ах ну да я понял, — он махнул на неё пальцем, — и что там.

— Ты же помнишь, мы выходили на них полгода, наконец-то наш родной очистительный завод отсылает цистерны с, якобы очищенными этими самыми химикатами.

— Что за химикаты.

— Ты знаешь, понятия не имею, моё дело — расследование, я сообщила тебе то, что нужно, ты иди, копай выясняй, работай. Знаешь, что я тебе посоветую, иди-ка ты на этот завод и всё там выясни, только потихоньку. Не шуми и ни в коем случае ни говори, что ты из ФБР, скажи, что ты какой-нибудь журналист. А потом и мы туда подъедем.

— Красавица моя, — он укоризненно посмотрел на неё, — я между прочим не в детском саду работаю и устав знаю.

— Очень хорошо, так что иди, желательно немедленно, — сказала Ева и уже хотела выйти из кабинета.

— Имей в виду, куколка, ты узнаешь об этом первая.

— Котик, боюсь, что это я узнаю не от тебя, — сказала он и вызывающе облизнула ярко накрашенные губы и вышла.

Он стукнул одной ладонью о вторую.

— Черт, вот это женщина, а! Я бы за неё все отдал.

Он усмехнулся и начал собираться на завод, он чувствовал, что выяснит что-то неприятное и ему вообще не стоит лезть в это дело но… работа, работа у них такая, рискованная, заставляющая постоянно ходить по лезвию ножа.

Агент действительно прикинулся туповатым журналистом, как ему посоветовала Ева и кое-что выяснил, хотя и не сомневался, едва ли десятая часть от того, что они сказали было правдой. Весь разговор с начальником проекта по перевозке он записывал на диктофон, что впоследствии послужило бы хорошей уликой. Ещё при разговоре он незаметно взял листок, лежащий на столе у того самого начальника.

Начальника этого звали Боб Маркус, он часто связывался с главным лаборантом корпорации «Umbrella» Джеком и его заполошным начальником. Именно он отправил результаты Джеку о том, что очистка завершена успешно и выработано почти 500 тонн химикатов, так нужных этим чертовым химикам. И только через два часа после его ухода, Боб заметил, что на его столе пропал листок с очень важной записью, хотя и понятной только ему одному «Джефферсон Паркер, 66371-21-39».

Ева вместе с агентом-«журналистом» слушала запись его разговора с Бобом. Выслушав эти небылицы она тоже сразу поняла, что Боб что-то утаивает.

— Ты слышал ту чушь, которую нес этот идиот? — спросила она.

— Я ничего не понимал в его заумных словах, но я довольно хорошо разбираюсь в психологии — по нему сразу было видно — что-то скрывает.

— У них там явно что-то намечается, стал бы он тогда нас запутывать этой ерундой, он мог бы сказать, что, типа, не имею права говорить, рабочая тайна, и все, никто бы ничего не заподозрил, потому что он не обязан никому рассказывать о своих экспериментах, особенно какому-то журналисту.

— Да, кстати, он явно не самый умный человек в этой игре. Слушай, я вот что подумал, может… , — он тихо ей сказал, как будто намеревался совершить крупное преступление, — свинтить их там всех, а там разберемся? А?

— Ни в коем случае! — ответила она, — ты же сам видел — за ними кто-то стоит, если мы сразу начнем с задержания, мы с тобой, да ещё пара десятков наших людей завтра уже будем лежать в могиле.

— Уж что-то больно зловещие у тебя прогнозы, — сморщился он.

— Да и кроме того, какие у тебя доказательства? А?

Он замялся.

— Правильно, — она хлопнула его по плечу, — никаких, нужно всего лишь слежку за ними установить.

— Поздно, поздно! — громко сказала она. — Ты слушал пленку? Слушал. Он сказал, что вагоны с компонентами уже отправлены и сейчас едут в Нью-Йорк.

— А может он соврал.

— Вот это может быть вполне, — она улыбнулась и обрадовалась, что он её понял, — нужно связаться с таможенно-пограничной службой нашего штата и выяснить, проезжал ли через них огромный восьмидесяти вагонный поезд с огромной надписью «Clearance Corporation of America» — такой поезд не может проехать незамеченным. Одно могу тебе сказать точно, если они хотя бы ОБ ЭТОМ сказали правду, то поезд уже переехал границу, потому что штат наш не очень большой и в какую бы сторону поезд не поехал, за три дня, как они сказали, поезд бы уже пересек границу, главное — в каком направлении.

— Выясним, — сказал он. Затем вежливо попросил Еву выйти из кабинета, затем вышел вслед за ней и закрыл дверь. — Черт, я бы за её любовь все отдал, — вернулся он к своим привычным мыслям, глядя на её длинные, стройные и обнаженные ноги.