Дмитрий Иванов - Второй Грех

— Братан, ты крут! — пролепетал пьяным голосом Алан.

— Какой есть, — не менее пьяным голосом ответил Питер.

С этих пор они стали неразлучными друзьями.

Эпизоды следующего жестокого убийства подробно описывать мы не будем, потому как это нам не позволяет сделать цензура. И тем не менее.

После того, как Питер спросил сигарету у молодого человека 26 лет, идущего с маленьким ребенком, они стали избивать сначала девочку, её было 5 лет, а затем парня. Особенно усердствовал Алан, он хотел сбегать домой и принести мясницкий топор. Девочку они убили. Питер был обкурен травы как говорится «до краев» он почти ничего не соображал. Избив парня почти досмерти, Питер с друзьями решили добить его. Питер с трудом (потому как в глазах у него всё то двоилось, то троилось) взял огромный ржавый штырь и вонзил его в лоб человека. То есть была только такая иллюзия. Человек без сознания и без движении лежал на земле. А Питер воткнул штырь в 2 сантиметрах от его головы. А поскольку там была грязь, штырь вошел очень глубоко и Питер очень этому обрадовался, решив, что это голова.

Придя в сознание через 60 часов, человек, которого как оказалось звали Теодор Уайт, поклялся отомстить этим отморозкам. Чуть позже, в 1980 году он убил Чарльза Ньюсома и Алана Томпсона, Джозеф пропал, а Питера он не достал, потому что он сидел в заключении за попытку изнасилования официантки.

Питер приходит к сестре Джозефа Соммера, которую звали Кармен, она работала проституткой в борделе «Шанс», он после пропажи друга каждый месяц наведывался к ней, чтобы узнать есть ли новости от Джозефа, потому что только с ней он держал связь. Он каждый раз предупреждал её, что если вдруг полиция начнет что-нибудь спрашивать про Джозефа или про него самого, то она его никогда не видела. Как всегда она предложила ему «расслабиться» по дешевке. Питер как всегда согласился, в тот вечер он был в ударе и занимался сексом особенно… Через 15 минут они вышли из специальной комнаты, где была кровать как раз для ЭТИХ дел. Уже по традиции, в течение года он при прощании целовал её, говорил, что её духи отлично пахнут и говорил как всегда: «Джозефу привет!»

Через три месяца она ему сказала, что «залетела» от него.

Что и говорить, но некоторые не считали бы этого ребенка своим, Питер был не из таких, как только Кармен родила его, она отказалась от него, а Питер долгое время неотрывно нянчился с ним, продолжая как ни в чем не бывало наведываться к ней. В один из таких дней, он опять пришел туда, у паршивого сутенеришки он спросил, где Кармен, тот, махнув рукой на «заветную» комнату сказал:«Там». Питер зашел туда и в ошеломлении смотрел на оргию, которая там происходила, её «обрабатывали» сразу трое. Обезумев от такого ( ах ты сука!.. да я твоего и моего между прочим ребенка выхаживал не отходя от него ни на секунду… Как ты могла… ) на него стал находить знакомый яростный прилив. У него перед глазами стала мелькать картина расчлененного тела в своей комнате четырнадцать лет назад. Он неторопливо повернулся, вышел из комнаты, словно зомби пошел через всё мелькающее помещение, прошел мимо бармена, зашел в подсобку, там взял один огромный нож, больше похожий на клинок, один разделочный топор, два ножа и вилки. Также неторопливо вышел. Бармен увидел, что Питер что-то вытащил из подсобки и пошел за ним: «Э!.. Слышь ты… Козел!.. Это твоё?…». Питер невозмутимо, не поворачивая глазами и смотря перед собой взял топор и обратной (тупой) стороной топорища хватил того в лоб, бармен крякнув, рухнул на пол. Питер развернулся и пошел в комнату. С разгону разнеся топором дверь в клочья он зашел в нее. Стоны сразу затихли и все четверо уставились на идущего «зомби» с огромный «убойным» арсеналом.

— Эй! Герой, — залепетала приятным голоском Кармен, я всё могу объяснить мы… ведь… я… ты… — она постепенно затихала, увидев, что Питер её совершенно не слушает, а продолжает настойчиво и грозно приближаться к ней, с каждым ходом поднимая огромный топор всё выше. Голые мужики устремились надеть свои штаны. Один из них рванулся к выходу, но Питер, резко дернувшись, преградил ему путь и изо всех сил вонзил нож ему в живот. Тот упал замертво. Обнаженная красавица взвизгнула, Питер безмятежно повернулся к ней, схватил за роскошные белые волосы, поднял вверх и что есть силы рубанул топором по шее, отшвырнул голову в сторону обнаженного мужика, голова угодила ему в «самое дорогое», он слегка согнулся и замер, медленно сползая на пол. Питер долго смотрел на него равнодушным и монотонным взглядом даже не моргая. Именно такой взгляд больше всего пугал. Мужик сидел не жив ни мертв, ожидая кровавой расправы, но Питер повернулся к второму голому, который хотя бы пытался надеть брюки, выхватил их и отшвырнул в сторону, затем схватил его за голову и изо всех сил ударил о кафельную стену, затем ещё раз и ещё… Последний всё еще сидел словно в трансе. Питер подошел к окровавленной постели, стащил простыню, уронив обезглавленное тело красавицы, подошел к голому и замер. — Черт, что этот псих ещё задумал, — подумал он. Питер повернулся, аккуратно постелил красную простыню на пол. — Черт, да что он делает??? Резко схватил человека за ногу и поволочил на простыню, опустив его так, чтобы он полностью на неё поместился, он стал заматывать его в нее. Человек, окончательно обезумев, ничего не соображал. Замотав мужика, словно младенца, он отволок замотанное тело на середину комнаты, глубоко вздохнул, собрался с силами, размахнулся, обернулся вокруг себя и изо всех сил простыней ударил о стену, затем ещё раз. Тело истошно вопило, когда Питер выбился из сил, тело ещё стонало, но не было видно ни головы ни ног. Он вытащил из тела второго убиенного нож и воткнул его в простыню, не зная в какое место попав. Увидев, что все мертвы, он побежал, вылетел из комнаты в огромный мелькающий от светомузыки зал, полный народу и принялся рубить своим топором беспорядочно всех, кто попадался ему на пути.