Элена Форбс - Умри со мной

Глубоко вздохнув, точно Мэрион сама напросилась на несчастье, Графтон добавила, что клиентам Мэрион нравилась. Но она не помнит, чтобы кто-то названивал ей в агентство или заходил с ней встретиться.

— Готова голову прозакладывать, что Мэрион не упоминала никаких приятелей или поклонников. С другой стороны — с какой бы стати она стала рассказывать о них мне, своей хозяйке? — Графтон пожала квадратными плечами. — Да и не из тех была Мэрион, кто откровенничает… Очень она милая и симпатичная была. Но с такой кошмарной мамашей у нее не имелось ни малейшего шанса добиться успеха. Такая мамочка кого хочешь заставит скрытничать, верно?

Машины по-прежнему еле ползли, где-то вдалеке Донован услышала вой сирены. Наверное, впереди произошла авария, дороги после дождя такие скользкие. Взволнованная мыслью, что Энджел того и гляди позвонит Клейн, Донован на первом же повороте свернула с шоссе и, лавируя в боковых улочках, срезая путь, выбралась на Поупс-лейн. Тут машины шли поживее. Задержавшись у ворот Брентфордского кладбища, чтобы уточнить в справочнике адрес, Донован через пять минут сворачивала на улицу, на которой жила Клейн.

Район этот находился не дальше чем в полумиле от Илинг-Грина, однако атмосфера тут была совершенно иная: облупившаяся краска на стенах домов, неухоженные палисадники, всюду пестрят объявления риелторов вперемежку с зазывной рекламой пансионатов, предоставляющих и ночлег, и завтрак. Дом Клейн затерялся в середине длинного ряда высоких старых домов на две семьи. Обойдя завал из детских велосипедов, брошенных посередине дорожки — владельцы их, вероятно, побежали домой обедать, — Донован подошла к двери и пробежала глазами табличку над домофоном. Фамилия «Клейн» была нацарапана ручкой на обрывке пластыря, приклеенного над верхним звонком. Донован пришлось несколько раз надавить на кнопку, прежде чем отозвался сонный женский голос:

— Кто там?

— Здесь живет Анни Клейн? Я сержант Донован.

— Из полиции?

Донован расслышала тревогу в голосе женщины. Знакомая с такой реакцией даже у совершенно невиновных людей, не привыкших к общению с полицейскими, Донован постаралась ответить как можно дружелюбнее:

— Вам не о чем беспокоиться, уверяю вас. Мне нужно только поговорить с вами о Гарри Энджеле.

Последовало молчание, затем где-то наверху заскрипело оконце.

Вывернув шею, Донован посмотрела наверх и увидела женщину с длинными ярко-рыжими волосами. Та разглядывала ее.

— Анни — это я. С Гарри все в порядке?

— С ним все распрекрасно. Можно к вам подняться?

— А вы на самом деле полицейский? — В голосе девушки слышалось недоверие.

Донован подняла свое удостоверение. Жест на таком расстоянии скорее символический.

— Ладно, я вам верю, — заявила Анни. — Вот. Ловите!

У ног Донован шлепнулось кольцо с ключами от автоматического американского замка.

— Домофон не работает. Верхний этаж, поднимайтесь прямо по лестнице.

Девушкой Анни оказалась доверчивой и сговорчивой. И, похоже, Энджел еще не успел предупредить ее о визите полиции.

Пол в вестибюле был завален неоткрытой почтой, а указатели в пластиковых обертках беспорядочно свалены в углу. Затхлый запах, вытертый ковер и лупившаяся чешуей зеленая краска — все напоминало Донован о комнатушках, что она снимала в университетские времена. Запыхавшись, останавливаясь передохнуть на каждой узкой лестничной площадке, Сэм с трудом одолела крутую лестницу на четвертый этаж. Нет, действительно, с куревом пора наконец заканчивать. Ей всего тридцать три, и, согласно дурацким статейкам, прочитанным Донован в процессе ее редких набегов в парикмахерскую, она пребывает в возрасте наиболее пышного женского расцвета. По лестницам ей галопом полагалось бы скакать, как породистой лошадке, а потом заниматься необузданной любовью с каким-нибудь симпатягой парнем, поджидающим ее наверху. «Ага, как же! — вздохнула Донован. — Бывает, что и свиньи летают!» И она свернула в последний лестничный пролет.

Анни Клейн ждала ее в открытых дверях, босая, одетая лишь в вышитый шелковый халатик. Глаза ее туманились недавним сном. Она зевнула и сложила руки, запахивая потуже халатик на высокой худенькой фигурке.

— Я была права, — улыбаясь, заявила она, глядя сверху вниз на Донован. — Совсем вы на полицейского не похожи. Правда, я не то чтобы так уж хорошо их знаю, только по телевизору и видела.

Выглядела Анни лет на тридцать. Голос приятный, очень глубокий; слова она выговаривала, подпуская американской гнусавости, что звучало немного фальшиво. Темная синева халатика подчеркивала бледность кожи и оттеняла яркость медно-рыжих длинных волнистых волос. И поразительно красивые темно-карие глаза. Высокая, футов шесть, наверное, прикинула Донован, проходя следом за хозяйкой в комнату, и пожалела, что надела сапожки без каблука. Хотя вряд ли каблуки ей сейчас бы помогли. Обычно невысокий рост ничуть Донован не напрягал, но сейчас по неведомой причине в ней взыграли комплексы.