Элена Форбс - Умри со мной

— Ура! Вот оно!

Тарталья победным жестом вскинул руки.

Кларк, вывернув шею, смотрел на него:

— Ты прям как тот кот, который слопал сливки. Что еще стряслось?

— Наконец-то нам повезло! Вот он — прорыв! Нашли, кому принадлежат отпечатки пальцев с Хаммерсмитского моста. Типу по имени Шон Эшер. Его внешность совпадает с описанием мужчины, которого видели с Келли Гудхарт. Эшера уже везут на допрос в местный участок. Мне нужно срочно туда ехать.

Кларк вздохнул:

— Вот так номер! Забудь все, что я тебе говорил. Пусть тебя не любит Кэролин Стил, старичок, зато обожает Леди Удача. Везучий дьявол… Ты выкрутишься. И держи меня в курсе. Буду ждать.

Тарталья, с присвистом вдохнув воздух, покачал головой:

— Прости, Трэвор. Похоже, в ближайшие дни буду загружен по горло. Не представляю, когда выпадет минутка заскочить к тебе.

— Сукин ты сын! — Прищурив глаза, Кларк криво усмехнулся. — Я в таком состоянии, а ты сидишь тут и дергаешь меня. Я-то думал, тебя интересую я, а не только это дерьмовое расследование. Ладно, проваливай! И не являйся, пока не двинешь это дело вперед. А не двинешь… Тогда я велю Салли-Энн прикатить меня в этой самой кровати прямиком в Барнс. Разнесу всю вашу шайку бездельников. Прольется кровь! Предупреждаю!

Тарталья сидел в комнате для допросов в полицейском участке Паддингтон-Грин, стол перед ним был заставлен чашками с остатками остывшего кофе; диктофон и камера крутились уже почти два часа. Опять выстрел вхолостую, подумал Тарталья. Вечер оказался долгим и обескураживающе бессмысленным. Еще подспудно давило знание, что в соседней комнате за ним наблюдают по видео Стил с Кеннеди, а с ними и Дэйв Уайтмен.

Шона Эшера арестовали по подозрению в убийстве, но никакие их обычные приемы на парня не действовали. Непробиваемый какой-то. Похоже, Эшер вполне смирился с тем, что застрянет тут на всю ночь. Какие бы доводы Тарталья и Миндередес ни приводили, он наотрез отказывался признаваться, что убил Келли Гудхарт. Говорил Шон тихо, но твердо и четко и голоса ни разу не повысил. Даже вежливо попросил своего адвоката замолчать, когда та попробовала было в какой-то момент вмешаться. Держался Эшер странно невозмутимо и вполне контролировал себя, точно все происходящее было ему безразлично. Он повторял, что не виновен и потому никакие защитники ему не требуются. Вел он себя со смирением мученика.

В комнате было жарко, душно, у Тартальи рубашка под курткой липла к коже, а воротничок неприятно сдавил шею. Интересно, долго ли еще продержится Эшер. Тот никаких признаков нетерпения не выказывал. Сидел на стуле выпрямившись, спокойно, не ерзая. Одет он был, как студент: драные выцветшие джинсы, кроссовки и черная майка с короткими рукавами, обнажавшими мускулистые руки. Судя по запаху, доносившемуся из угла, где сидел Эшер, мытьем тот себя не утруждал уже дней десять. Было ему чуть за тридцать. Высокий, хорошо сложенный молодой мужчина, с торчащим ежиком каштановых волос, постриженных очень коротко. Кроме длины волос, внешность его вполне отвечала описанию мужчины, которого видели с Джеммой Крамер. Однако в круглом лице проглядывало нечто мягкое, почти девичье, совсем не соответствующее его спортивному сложению, а ногти на пальцах, пожелтевших от никотина, были обгрызены до мяса — верный признак нервного, саморазрушительного характера. Совсем не таким рисовался Тарталье Том.

Отпечатки пальцев Эшера выскочили при проверке по Национальной базе данных, потому что его арестовывали несколько лет назад за мелкое нарушение общественного порядка во время демонстрации против войны в Ираке. Больше в компьютере на него данных не было, что тоже едва ли типично для досье серийного убийцы. Тут какая-то ошибка. Не похож Том на человека, который станет растрачивать время на борьбу за идеалы, ну не мог Тарталья представить себе его размахивающим флагом ради кого-то, кроме себя самого. А если б вдруг и стал, то не такой он дурак, чтобы позволить арестовать себя за такой пустяк.

Перед началом допроса Стил показала Тарталье последний мейл от Тома. Держала она себя вполне деловито и невозмутимо, но за внешним спокойствием он разглядел: письмо больно ее задело. Когда Тарталья внимательно прочел текст электронного сообщения, его опять одолели сомнения. Ему никак не удавалось соотнести энергичные, грамотные фразы со слабовольным лицом сидящего перед ним парня.

Адвокат Эшера, женщина лет пятидесяти, с усталым лицом и копной рыжеватых волос, уже щедро тронутых сединой, Хэрриет Уилсон, обмахиваясь блокнотом, молча сидела рядом с Эшером, устремив взгляд в дальний угол комнаты, пока Шон в десятый раз отвечал на одни и те же вопросы. Да, он встретился на Хаммерсмитском мосту с Келли Гудхарт. Да, они договаривались о самоубийстве — решили вместе спрыгнуть с моста. Нет, он не делал никаких попыток убить ее. Наоборот, это Гудхарт пыталась утащить его за собой. Свидетельница или лжет, или слепая. Единственно, на что Эшер не пожелал ответить, — какова была причина его несостоявшегося самоубийства.