Николас Конде - В глухих лесах

Пол кивнул и быстро огляделся. Заметив на столе в библиотеке телефон, он бросился к двери.

Кэрол безучастно наблюдала, как он набирает номер. «Наверное, в спецотдел полиции», — мелькнула мысль.

— Дэйли? Это Пол Миллер. Я уверен, что убийца — Уоррен. Судя по всему, он вот-вот сорвется. Сейчас он должен возвращаться из Вермонта. Я думаю, что будет целесообразно перекрыть все дороги из Рутланда…

Миллер неожиданно смолк, видимо его перебили на том конце провода. Кэрол заметила, как вытянулось лицо Пола и побледнели его щеки.

— Когда это случилось? — спросил он.

Минуты две Пол внимательно слушал, потом, обронив короткое «пока», положил трубку.

Кэрол хотела спросить, что случилось, но он опередил ее.

— Кэрол, куда еще он мог поехать? Если не домой… то куда?

В конце концов, он не обязан ей отвечать. Да она и сама по его глухому, нетерпеливому голосу могла догадаться о том, что произошло.

Ни секунды не колеблясь, Кэрол ответила на его вопрос…

У домика на обочине кольцевой дороги стоял только старенький джип. Серебристого «ниссана» Томми нигде не было видно.

— Его здесь нет, — сказала Кэрол.

— А чья это машина?

— Должно быть, оценщики с аукциона. У них свои ключи.

Два часа бешеной гонки к дому, в котором раньше жил Пит Уоррен, совсем выбили Кэрол из колеи. Голова раскалывалась на две, пять, десять частей, голос Миллера долетал до нее глухим, неразборчивым эхом со дна глубокого колодца.

Лишь в висках четко и ясно выстукивали слова Пола: в Хантингтоне в шесть часов утра медсестра вернулась домой. Ей повезло: она была у своего друга… Ночью кто-то ворвался в квартиру, которую она снимала вместе с четырьмя подругами… Три из них мертвы, четвертая еще жива, но шансов почти никаких…

Миллер остановил машину на стоянке перед домом. Кэрол огляделась, вдруг увидит Томми! В то же самое время она надеялась на обратное. Она молила Бога избавить ее от этой сцены. Лишь одна мысль о том, что он, улыбаясь — сама невинность! — появится сейчас из-за какого-нибудь поворота, где стоит его машина, бросала Кэрол в холодный пот.

Парадная дверь открыта. В гостиной двое мужчин в креслах-качалках, на полу разбросана бумага…

Один из мужчин поднялся ей навстречу.

— Вы, должно быть, мисс Уоррен.

Он представился. Кэрол толком не разобрала его имени: то ли Нортон, то ли Норман — что-то в этом роде. Он объяснил, что они уже целый час занимаются оценкой мебели и прибавил:

— Мы скоро закончим, мэм.

— Ничего, не спешите, — рассеянно сказала Кэрол.

Пол устроился у окна.

— Я подожду здесь, — ответил он на ее немой вопрос.

«Высматривает Томми, — подумала Кэрол. — Что он будет делать, если Томми все же придет сюда?»

На всех вещах в доме уже висели ценники. Это напомнило Кэрол, что брат просил оставить кое-какие памятные безделушки. Она поднялась на второй этаж, нашла нужные вещи и сложила их на кровать. Каждый раз, едва заслышав шум мотора, она бросала свое занятие и стремглав бежала к окну.

Оценщики, наконец, ушли; Кэрол и Пол остались в гостиной вдвоем. Медленно текло время.

— Кэрол, он сюда не приедет… колесит где-то…

— Что же нам делать?

— Искать… пока он не натворил новых бед… Схватить его раньше, чем он успеет совершить еще одно убийство. Я поеду в Хантингтон, хочу осмотреть квартиру, где убиты медсестры.

Сначала Кэрол подумала, что жестоко с его стороны напоминать ей о кровавом преступлении, но через секунду поняла: он сделал это умышленно! Подчеркивая, что если она утаивает что-нибудь, то играет на руку убийце, становится его соучастницей.

— Я останусь, — сказала Кэрол. — Он может заехать сюда.

— Вам нельзя оставаться одной. Это опасно. Я хочу, чтобы вы поехали со мной.

Зачем? Чтобы посмотреть на кровавое месиво? Кэрол вспомнила, как однажды настояла на том, чтобы Эрик показал ей фотографии убитых женщин, будто это могло помочь ей понять какую-то тайну или подтвердить невиновность Томми.

Может ли она постичь то, чего не поняла когда-то? Да и зачем ей это нужно? Неужели жуткий кошмар не выпустит ее из своих цепких объятий до тех пор, пока она не пройдет через все муки этого кровавого ада? Хватит ли у нее сил понять душу Томми или хотя бы свою собственную?

Вокруг горят и переливаются яркие красные огни, невысокие голубые перегородки, телевизионщики снуют взад-вперед, придерживая на плечах камеры… Чем не начало циркового представления?.. Только вот на арене не акробаты и жонглеры в цветастых костюмах, а люди в серых плащах с полицейскими значками на нагрудных карманах.