Джеймс Паттерсон - Фиалки синие

Его настоящие зубы были желтыми от никотина, черные джинсы грязные, как будто валялись в пепле, на кожаном жилете недоставало заклепок. Пахло в подвале омерзительно, протухшим мясом или чем-то подобным. Что здесь происходило? Я почти не хотел знать ответ.

— Зачем ты убил своих родителей? — опять спросил я.

— Чтобы самому освободиться, — завопил Снайдер. — Пришил этих дебилов, потому что следую за Тигром!

— Кто такой Тигр? Что ты имеешь в виду?

В глазах Снайдера заплясали злые огни.

— Узнаешь. Очень и очень скоро. И пожалеешь, что ломал над этими вопросами свою башку.

Он бросил лом на землю и полез в карман. Я тотчас же рванул к нему. В правой руке Ирвина Снайдера блеснул нож, а мгновение спустя он устремился на меня, но я успел увернуться.

К сожалению, не совсем удачно — Снайдер полоснул меня ножом по кисти, и ее обожгло адским пламенем. Мой противник победно завопил и снова взмахнул правой рукой — быстро, уверенно, смело.

Я сумел отобрать у него нож, но в этот миг он укусил меня за правое плечо и уже потянулся к шее. К счастью, подоспели Кайл и его ребята.

— Проклятие! — крикнул я, корчась от боли, и ударил Снайдера по физиономии.

Он опять укусил меня — на сей раз за тыльную сторону ладони. Агенты ФБР с трудом прижали убийцу к земле, и даже после этого из него продолжали литься потоки проклятий и угроз.

— Теперь ты такой же, как мы, — прохрипел он, обращаясь ко мне. — Такой же! И скоро встретишься с Тигром.

Его затрясло от безумного смеха.

У меня раскалывалась голова, однако последующие четыре часа я провел, допрашивая Ирвина Снайдера в пустой, до блеска вымытой каморке в тюрьме Шарлотта. В течение первого часа мы вели допрос вместе с Кайлом, но дело не сдвигалось с мертвой точки. Я попросил Кайла оставить нас со Снайдером наедине. Тот сидел в наручниках, и мне не грозила опасность.

Руку начало дергать, но допрос означал для меня больше, чем личная боль и раны. Ирвин Снайдер знал, что я прилечу в Шарлотт. Откуда? Каким образом лютый юный убийца из Шарлотта связан со всем остальным кошмаром?

Выглядел Снайдер бледным и нездоровым, на подбородке темнела щетина, на висках — длинные баки. Он долго и пристально смотрел на меня своими темными, подвижными, довольно умными глазами.

А потом положил голову на столешницу, и мне пришлось поднять его со стула за волосы.

Он проклинал меня, наверное, с минуту. А угомонившись, потребовал привести адвоката.

— Что, больно? — спросил я. — Не вынуждай меня прибегать к подобным мерам повторно. Не опускай голову на стол. У нас не тихий час, и мы не в детском садике.

Снайдер показал мне средний палец и снова положил на стол голову. Я догадался, что дома и в школе подобные выходки — возможно, долгие годы — сходили ему с рук. Но здесь не дом и не школа, а перед ним сидел я, а не учитель.

Я снова дернул его за грязные темные волосы, на сей раз сильнее.

— Похоже, нормальные слова до тебя не доходят. Ты хладнокровно убил собственных родителей. Подонок.

— Адвоката! — заорал Снайдер. — Адвоката! Адвоката! Меня пытают. Проклятый коп распускает руки! Адвоката! Я хочу увидеться с адвокатом, мать вашу!

Я схватил его здоровой рукой за подбородок. Он плюнул на нее. Я не обратил на это ни малейшего внимания.

— А теперь послушай меня внимательно. Послушай! Все твои приятели из того дома находятся сейчас в полиции. Ты — единственный, кто попал сюда. Твоих криков никто не слышит. И тебя здесь не пытают. Ты должен отвечать на мои вопросы.

Я вновь дернул его за волосы — со всей силы, но не вырвав при этом ни клочка. Снайдер заорал, изрядно переигрывая.

— Ты убил отца и мать при помощи столярного молотка. Ты дважды укусил меня. И от тебя невыносимо воняет. Ты мне противен, признаюсь честно, и все же мы побеседуем.

— Лучше сбегай к врачу, покажи ему свою ручку, свинья, — огрызнулся Снайдер.

Он продолжал хорохориться, но, когда я опять занес над его головой руку, съежился и подался назад.

— Откуда ты узнал, как меня зовут? И о том, что я обязательно прилечу в Шарлотт? А?

— Спроси у Тигра, когда с ним встретишься. Произойдет ваше свидание гораздо раньше, чем ты думаешь.

Мы без труда выяснили, что к предыдущим убийствам Ирвин Снайдер не имеет никакого отношения, — за пределы Северной Каролины он выезжал всего раз или два за всю свою жизнь. С внешним миром его связывал преимущественно Интернет. О причастности этого парня к давним преступлениям, совершенным в восемьдесят девятом году, само собой, не могло идти и речи.