Рэймонд Чандлер: Прощай, моя красотка

– Где, ты думаешь, я был восемь лет?

– Ловил бабочек.

Он ткнул себя в грудь указательным пальцем, похожим на банан.

– Мэляой мое имя. Меня звали «Лось Мэллой» из-за моих габаритов. Дело о банке Грейтбенд. Сорок кусков. Сольная работа. Это ведь что-то?

– А теперь ты собираешься их потратить? Он впервые посмотрел на меня острым взглядом. Позади нас раздался шум. Это вышибала встал на ноги. Слегка покачиваясь, сделал шаг, другой. Взялся за ручку двери, темневшей за прилавком у кассового стола. Открыл дверь и как провалился за нее. Дверь захлопнулась, щелкнул замок.

– Куда это он? – на сей раз настороженно поинтересовался Лось Мэллой.

Бегающие глаза бармена с трудом сфокусировались на двери, через которую проковылял вышибала.

– Это... Это офис мистера Монтгомери, сэр, Он – хозяин. У него там офис.

– Он, наверное, знает про Велму, – сказал большой человек. Он выпил залпом свою порцию. – Пусть пораскинет мозгами. Еще два стакана того же!

Большой человек медленно пересек комнату легкой от коктейля походкой, без забот об окружающем мире. Его огромная спина закрыла дверь. Дверь оказалась запертой. Мэллой потряс ее, и кусок панели отлетел в сторону, дверь открылась. Он прошел в офис хозяина «Флорианса», аккуратно прикрыв за собой дверь. Наступила тишина, я смотрел на бармена. Бармен смотрел на меня. Его взгляд стал задумчивым. Он полировал тряпкой прилавок, опершись на него свободной рукой, и вздыхал.

Я потянулся через стойку и взял бармена за руку. Она была тонкой, хрупкой.

Стараясь улыбнуться, я спросил:

– Что у тебя там, за прилавком, дружище? От волнения он облизывал губы и ничего не говорил. Потное лицо сделалось мрачным.

– Это крутой парень, – сказал я. – И от выпивки он становится неудержимым. Он ищет девушку, которую знал когда-то. Раньше здесь было белое заведение. Понял?

Бармен продолжал облизывать губы.

– Он был очень далеко долгое время, – сказал я. – Восемь лет. Кажется, он не осознает, как это долго, хотя, я полагаю, это для него полжизни. Он думает, что люди должны знать, где его девочка. Понял?

Бармен медленно сказал:

– Я думал, ты с ним.

– Мне никто не мог помочь. Он задал вопрос там, внизу, а за ответом притащил меня сюда. Я никогда не видел его раньше. Так что у тебя там, за прилавком?

– Есть обрез, – выдохнул бармен.

– Тес. Это незаконно, – прошептал я. – Послушай, мы – вместе. Есть что-нибудь еще?

– Есть револьвер, – сказал бармен, – В коробке из-под сигар. Отпусти мою руку!

– Это хорошо, – сказал я. Оказывается, я в течение разговора держал его за руку. – Теперь отодвинься немного в сторону. Еще не время вытягивать артиллерию.

– Ты говоришь, – хмыкнул бармен. – Говоришь... Он замолк. Его глаза вновь бешено завращались. Голова странно задергалась.

Из-за темной двери донесся глухой короткий звук. Может быть, это хлопнула дверь. Но я не думал, что это так. Бармен, похоже, тоже не думал, что это дверь.

Мы замерли, прислушиваясь. Никаких звуков! Я быстро рванулся к концу прилавка. Поздно!

Дверь с треском распахнулась, и вошел Лось Мэллой. Он застыл у кассы, ноги, как деревья, вросли в пол, на побледневшем лице непонятная гримаса, похожая на ухмылку, а может, на оскал.

Армейский кольт 45 калибра выглядел игрушкой в его руке.

– Не пытайтесь баловаться, – сказал он спокойно, по-домашнему – Заморозьте руки на стойке.

Бармен и я положили руки на стойку.

Лось Мэллой пошарил взглядом по комнате и, бесшумно передвигая ноги, пересек ее поперек. Теперь он выглядел человеком, способным взять банк одной левой даже в этой кричащей одежде.

Вот он подошел к стойке.

– Подыми руки, черномазый! – сказал он почти нежно. Бармен высоко поднял руки. Большой человек шагнул мне за спину и тщательно прощупал одежду левой рукой. Его дыхание обжигало мне шею. Потом оно отдалилось. И я услышал – Мистер Монтгомери не знал, где Велма. Он пытался объяснить мне это.

Я осторожно повернулся и посмотрел на Мэллоя. Его тяжелая рука поглаживала пистолет.

– Да, – сказал он, – ты знаешь меня. Ты не забудешь меня, приятель. Скажи этим придуркам, чтоб не теряли нюха.

Он потряс пистолетом.

– Ну, пока, гнилушки. Мне надо поймать машину. И пошел к выходу – Ты не заплатил за выпивку, – сказал я.

Он остановился, посмотрел на меня, прищурив левый глаз, словно целясь.

– Я не собираюсь вымогать, но, может, у тебя что-нибудь найдется, – сказал Мэллой и проскользнул через двустворчатые двери. Его шаги зазвучали отдаленно. Он спускался вниз по лестнице.