Ли Чайлд - Джек Ричер, или Никогда не возвращайся

– Последний шанс, сержант, – сказал Ричер. – Пришло время принимать серьезное решение. Мы знаем о Скалли, Монтекки и Моргане. Ты можешь спасти себя только одним способом – начать говорить. Лучшее оружие солдата – его мозг. Пришло время его использовать. Необходимо полное признание. Но я в любом случае сломаю тебе руку. Потому что ты обидел девушку из «Берривилл гриль». А в этом не было необходимости. У тебя проблемы с женщинами? Неужели это женщины обрезали тебе уши?

Шраго встал в удобную позу и резко развернул корпус вправо и немного вниз – так быстро, что его левая рука немного отстала, и наклоненная шея заблестела в свете фонарей. Теперь он сделает обратное движение, которое будет быстрее и агрессивнее, его левая рука опишет нужную кривую, и локоть ударит в горло Ричеру. Ударит с оттяжкой, так что он решит сразу две задачи – выведет из строя Джека и окажется рядом с Тернер.

Так бы все и случилось.

Но Ричер знал, что произойдет, поэтому начал двигаться на долю секунды раньше Эзры, в точности повторив его наклон. Они напоминали двух танцоров, исполняющих свой номер почти в унисон, но в следующее мгновение огромный правый кулак Джека обрушился вниз, на незащищенные почки его противника, которые как раз оказались в нужной точке. У Ричера даже появилось время, чтобы проанализировать эмоции противника, понять, какая часть его ярости вызвана упоминанием ушей, а какая – именами Скалли и Монтекки, потому что степень его страсти при защите являлась индикатором ее глубины. В конце концов Джек пришел к выводу, что главное – уши, но, кроме этого, Шраго защищал еще что-то дорогое, уютное и прибыльное.

Наконец Эзра достиг точки равновесия, будто полностью сжатая пружина, и начал обратное движение. Его локоть устремился к цели, но, когда до Ричера оставался целый дюйм, на Шраго обрушился его правый кулак – идеально выверенный парализующий удар по почкам, вызвавший острейшую боль. Сержант покачнулся, потерял координацию, и его глаза широко раскрылись – и Ричеру ничего не оставалось, как сделать обратный разворот, спокойно и четко. Его левый кулак, поднимаясь снизу вверх, попал в шею Шраго сбоку, под челюстью. Раз, два, правой, левой! Эзру отбросило в другую сторону. Он остался стоять на ногах, но рефери мог бы уже начать считать до восьми, впрочем, на это Шраго мог не надеяться.

Даже в темноте площадь Лафайетт – не место для цивилизованной схватки по правилам. Поэтому Ричер оглядел своего противника в тусклом свете и понял, что только одна часть его тела тверже, чем кости лица. Он шагнул вперед и ударил сержанта головой в переносицу, словно шаром для боулинга, пущенным по кленовой дорожке. Сразу после этого Джек отскочил назад. Шраго в течение долгой секунды стоял на ногах, а потом боль заставила его покачнуться, перед глазами у него засияли искры, ноги подогнулись в коленях, и он осел на тротуар – точно спрыгнул со стены. Ричер перевернул его носком ботинка на спину, наклонился, взял его за запястье и стал выворачивать ему руку до тех пор, пока вся она не напряглась, после чего сломал ее в локте ударом ноги. Затем проверил карманы своего преследователя и нашел бумажник и телефон. А вот пистолета у Шраго не было – он приехал сюда прямо из аэропорта.

Потом Ричер встал, выдохнул и посмотрел на Тернер:

– Позвони Эспину, пусть приезжает и забирает добычу. Скажи, что у него будет все, что нужно, для ордера на арест.

Они ждали в дальнем темном углу парка. Телефон Шраго оказался таким же дешевым, как у Риккарда, и заранее оплаченным – потом его можно просто выбросить – и отличался только тем, что в его памяти было не три номера, а четыре. Первые три принадлежали Лозано, Бальдаччи и Риккарду, а четвертый был подписан словом « Дом ».

И они с легкостью обнаружили, что Эзра звонил в этот Дом за две минуты до выхода из отеля.

– Из нашего пустого номера, – сказала Сьюзан. – Ты оказался прав. Твой план пережил первый контакт с противником.

Ричер кивнул.

– Наверное, они отправили его на поиски в другое место. В таком случае они будут ждать его звонка только в том случае, если у него появятся новости. И не будут звонить ему до утра. Но и когда позвонят, мы все равно не станем им отвечать. Они испытают удивление и сомнение. У нас около двенадцати часов, прежде чем они забудут о Шраго.

– Нам нужно сказать Эспину, чтобы тот держал все в тайне. В противном случае Монтекки узнает про арест. Он наверняка прослушивает переговоры Семьдесят пятого подразделения.