Ли Чайлд - Джек Ричер, или Никогда не возвращайся

Прошло девять.

Эзра вышел из отеля.

В руке он держал телефон.

– Орел или решка, Ричер? – спросила Тернер.

Джек выступил из темноты.

– Сержант Шраго, ты мне нужен, у меня для тебя срочное сообщение, – сказал он.

Мужчина с изуродованными ушами не пошевелился. Он неподвижно стоял на тротуаре Эйч-стрит, а Ричер – так же неподвижно напротив него, на другом тротуаре. Было очень тихо. Два часа ночи.

– Сержант Шраго, новость данного момента состоит в том, что удача окончательно тебя покинула, – сообщил Эзре Джек. – Теперь ты не можешь победить. Мы подобрались слишком близко. Если только ты не уберешь нас обоих, здесь и сейчас. На улице. Но ты этого не сделаешь. Потому что не сможешь. Ты недостаточно хорош. Так что сегодня ты не вернешься домой с призами. Сейчас тебе нужно минимизировать собственный ущерб. И такой шанс у тебя есть. Нужно лишь дать письменные показания.

Шраго не отвечал.

– Или ты можешь рассказать все под магнитофонную запись, если не любишь писать, – предложил ему Ричер. – Но, так или иначе, тебя заставят все рассказать. Разразится грандиозный скандал. Вопросы будет задавать не только Армия. Есть еще и сенатский комитет. Тебе нужно быть первым, кто начнет говорить. Первого всегда отпускают. Словно ты герой. Стань таким парнем, Шраго.

Эзра молчал.

– Ты можешь сказать, что не знаешь тех, кто всем заправляет. Так напряжение будет меньше. Тебе поверят. Лучше сконцентрироваться на Моргане. И сообщить о том, как он привел к тебе и твоим напарникам Муркрофта, чтобы вы его избили. Тебе обязательно поверят.

Ответа так и не последовало.

– У тебя есть выбор из двух вариантов, сержант, – продолжал Джек. – Ты можешь убежать или перейти на нашу сторону улицы. Однако бегство ничего не даст. Если мы не возьмем тебя сегодня, то сделаем это завтра. Так что лучше перейти улицу. Тебе придется это сделать в любом случае – либо ты захочешь пожать нам руки, либо попытаешься с нами разобраться.

И тогда Шраго пересек улицу. Он сошел с тротуара и зашагал вперед – для машины эта улица казалась бы узкой, но для идущего пешком она выглядела широкой. Ричер не спускал глаз со своего преследователя, наблюдая за выражением его лица и движениями плеч. Эзра казался героем дешевой пьесы, человеком, увидевшим свет, понявшим, в чем состоит его долг – отличная игра, но его план состоял в том, чтобы пройти мимо Ричера, добраться до Тернер и вывести ее из строя, чтобы схватка шла один на один. Джек видел маниакальный блеск в его глазах, напряжение в его плечах и руках, которые сжимались в кулаки и разжимались от прилива адреналина, словно ему не терпелось заняться делом.

Шраго шагнул на тротуар – туда, где стоял Ричер.

Ричер же молчал. Он не торопил события. В этом не было необходимости. В любом случае сержанту придется поговорить с Эспином. После того как он выйдет из машины или придет в себя после комы. Выбор за Шраго. Он был рожден свободным.

Но не слишком умным. Эзра отбросил вариант с машиной и выбрал кому. И Джек его понимал. Немедленное действие всегда лучше всего.

А Шраго собрался с духом. Ричер находился справа от него, а Тернер – за плечом Ричера. Джек решил, что Эзра попытается нанести удар левым локтем ему в горло, чтобы пробиться вперед, словно оттолкнувшись от него веслом, рассчитывая добраться до Сьюзан и свободной правой рукой нанести один убойный удар, который должен быть очень сильным и прийтись в центр лица. Дальше – сломанный нос и, возможно, скулы, поврежденная глазница, потеря сознания, сотрясение мозга… Может быть, перелом черепа или сломанная шея.

Однако ничего этого не будет.

– Основное правило, – сказал Ричер. – Не кусать за уши.

Вблизи Шраго выглядел впечатляюще. Сияющая в свете уличных фонарей голова, глубоко запавшие глаза… Острые лицевые кости – казалось, можно сломать руку, ударив его в челюсть. Сильно затянутый ремень брюк: ниже мощные бедра, выше могучая грудь. Джек отметил, что его противник лет на пятнадцать моложе его. Молодой бык, жесткий, как скала, источающий сильный запах агрессии. Центральная часть его ушей не пострадала и выглядела как у всякого нормального человека, но все остальное было обрезано, вероятно, ножницами, и в результате осталось нечто, напоминающее пасту или недожаренные тортеллини [28]– блестящие, телесного цвета. Уши Шраго не подходили под определение правильного шестиугольника, который имеет равные стороны и углы, скорее, они представляли собой замкнутую ломаную линию. Будь Саманта его дочкой, он мог бы поспорить с нею на эту тему. Есть вещи, которые необходимо делать правильно, и для этого не нужно быть педантом.