Алексей Наст - Новый омут

«Прибыльный бизнес» прекратили не спецслужбы и борцы за нравственность, а «новые вьетнамцы». В деревню примчались пять джипов «Лэнд Крузер», мускулистые суровые парни в джинсовых майках с бамбуковыми палками в руках, обыскав хижины, согнали на площадь всё население и быстро выявили «виновных». Хэн Хан и его дружки получили по сотне палок – избитые, они были брошены в сточную канаву, а их дочерей, в наказание, увезли в Ханой для занятия «честной» проституцией.

Через два месяца Хэн Хан окончательно оправился от побоев – продав дом и нехитрый скраб, он отправился в Ханой искать дочь. Мытарства по трущобам и притонам трехмиллионного города оказались не напрасны – Лан Джи «работала» в притоне у реки. За неутомимость в любви она получила прозвище Ханойская дырка. Притон охранялся боевиками Чхук Пына – одного из ханойский авторитетов. Хэн Хан дал знать дочери, что он в городе. Только через неделю Лан Джи удалось бежать. Но оставаться в Ханое было нельзя – Чхук Пын не терпел непокорности – Хэн Хана и Лан Джи ждала мучительная смерть в случае поимки. Боевики Чхук Пына привязывали казнимых к земле, из которой уже тянулись ростки бамбука, и за ночь тела несчастных пронзались молодыми стеблями насквозь.

Добравшись до Хайфона, отец и дочь решили бежать из страны – у Хэн Хана ещё оставались сбережения от прежних заработков в деревне. Дешевле всех брались вывезти тайных эмигрантов россияне – за три тысячи долларов Хэн Хан с дочерью, в трюме сухогруза «Петропавловск», в компании сотни подобных себе беглецов, доплыли до Дальнего. Здесь была большая вьетнамская диаспора – главарь вьетнамцев Нгу Енг взял Лан Джи (теперь Ольгу) себе в наложницы, а Хэн Хана пристроил в свой ресторан. Год за годом Хэн Хан был покорен, исполнял для Нгу Енга щекотливые поручения, заводил знакомства среди вьетнамцев, русских, корейцев, китайцев, со всеми был приветлив и учтив, все знали Хэн Хана, как расторопного и верного слову человека. Ольга родила Нгу Енгу ребёнка. Размякший Енг, боясь налоговой полиции, переписал свои рестораны на верного Хэн Хана. И тут Хэн Хан сбросил маску. Во главе группы подонков, он ворвался в дом Нгу Енга, и устроил резню – убили Енга, всю его охрану, прислугу и младенца. Ольгу Хэн Хан выволок за волосы на улицу: «Теперь ты свободна, дочка! А я богат! Теперь будут подстраиваться под нас, и тебе уже не придётся продавать своё тело и душу!».

–– Ты убил моего ребёнка!

–– Что? – Арахов отвлёкся от сосредоточенного курения сигареты, хотя в кабинете висела предупреждающая табличка.

Сергей сидел за монитором компьютера и читал, выведенную на экран информацию.

–– Представляю, каково ей было – этой Ольге – дед убил внука… Значит, они, правда, в ужасной ссоре, и братья Акашины тогда-то взяли Ольгу в оборот.

–– Может, Ольга не любила своего ребёнка – родила-то она его не по собственной воле – она была бессловесной наложницей Нгу Енга, который вдруг проникся к ней чувством, и пожелал иметь от неё детей.

–– Здесь пишут – после гибели Нгу Енга, контактов между Лан Джи и Хэн Ханом не замечено.

–– Это у них написано, а я тебе говорю – засекали их!

–– Ты чё тут куришь?! Вон табличка – не курить! По-английски написано. Для кого?

–– Наверное, для английских шпионов. Наши все здесь курят. Для чего здесь пепельница?

Сергей только сейчас обратил внимание на пепельницу, давно не мытую. Арахов пояснил:

–– Велели повесить табличку – повесили. Здоровый образ жизни всё пропагандируют из Кремля. Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт. Но помрет же. Всё равно помрёт. А у нас, у контрразведчиков, работа, в основном, мозговая. А мозгу удобнее работать в комфорте. А раз человек курит, привык курить, ему просто хочется покурить, когда мыслишь, мозгуешь, анализируешь. Вот и курят, не смотря на табличку. Думают, запрет объявили, и все покорились. Фиг, вам! Как сказал один знаменитый артист: пить буду, курить не брошу… А что случилось когда Горбачёв объявил антиалкогольную компанию в СССР? Чё, бросили пить? Страна развалилась.

–– Ты что так взвился? – удивился Сергей. – Я просто спросил.

–– Всё узнал, что хотел? Поехали отсюда.

Из информационного отдела УФСБ поехали обедать в центр города.

–– Почему не домой? – ныл Арахов, выворачивая руль.

–– У меня свербит мысль в голове, что сегодняшняя встреча не была последней. Из-за меня у боевиков Хэн Хана вышла стычка с китайцами. За мной должны следить.

–– Кто?